Забрать старшего брата к себе мама Алевтины решила в прошлом году.
Дядя Ваня, бывший военный, справил семидесятилетие, овдовел и жил один в просторной трехкомнатной квартире.
Детей они с женой не нажили, а с хозяйством дядя Ваня сам справлялся не очень хорошо.
В общем, на семейном совете Аля с мамой решили предложить ему жить с ними.
Все же мужчина в доме, помощь посильную окажет. А большую дядину квартиру можно было сдавать и жить на эти деньги.
Дядя Ваня поначалу не соглашался. Мужчина сестре заявил:
— Мне что, делать по-твоему нечего, как из квартиры в квартиру скакать? У себя останусь!
— Вань, — уговаривала брата София Сергеевна, — переезжай! Ну чего ты теряешь?
Вместе как-то проще, друг друга держаться будем. Да и деньги от сдачи квартиры разве лишние? На черный день откладывать начнем, жизнь лучше станет!
Иван поддался на уговоры сестры и переехал к ней. Его квартиру сдали молодой семье, детям приятелей Софии Сергеевны.
Дядя Алевтины на самом деле стариком-то и не выглядел, был еще вполне бодр, играл в футбол с ровесниками, лихо водил машину, принимал участие в городских соревнованиях и обливался холодной водой.
А еще активно общался в интернете, смотрел фильмы и сериалы, неплохо знал молодежный сленг. На здоровье дядя Ваня тоже не жаловался, хотя иногда проблемы все же возникали.
Еще в армии Иван Сергеевич заработал себе язву. Пока жива была его супруга, мужчина чувствовал себя хорошо – та строго следила за питанием своего мужа.
Себя Иван Сергеевич любил побаловать, каждые полгода отдыхал в санатории, проходил курс лечебных процедур. Да и пенсию получал хорошую, повышенную – с нее-то и покупал всякие вредности, вроде чипсов и газировки, от которых потом лежал в больнице.
Запреты врачей дядя Ваня просто игнорировал. Такой уж он был человек – полумер не терпел.
К моменту, когда было принято решение о переезде, дядя как раз только выписался из больницы, где сидел на строгой диете.
Аля с мамой его регулярно навещали. И поначалу идея совместного проживания не казалась такой уж плохой.
Деятельный дядька развил бурную деятельность: починил все краны в доме, отрегулировал подтекающий бачок унитаза, смазал петли и замки на дверях.
После пары дней совместного проживания стало ясно, что «биологические часы» у всех трех работают по-разному.
Каждое утро для Али теперь начиналось с грохота железного ведра в ванной и моржового фырканья – это дядя в 6 утра обливался водой.
Потом он включал радио и слушал новости. Разумеется, на всю громкость. Иначе же зарядку делать и завтракать неудобно.
Аля хоть и работала учителем в школе, потребности рано вставать у нее не было.
До переезда Ивана Сергеевича Алевтине удавалось выспаться, а теперь шансов на это не было ни в будни, ни в выходные.
София Сергеевна тоже работала в школе, и большую часть дня, как и Аля, дома отсутствовала.
Иван, несмотря на некую рукастость, абсолютно не умел поддерживать порядок – к возвращению родственниц он успевал устроить кавардак, перепачкать посуду, а то и просто пожарить минтай, от запаха которого Алевтина была готова свалиться в обморок.
Вместо желанного отдыха приходилось наводить порядок под неустанное бурчание их родственника:
– Вот вы, молодые, ничего не успеваете. Мы в ваше время и на работу, и на танцы, и в колхозы ездили подшефные. Все могли, все успевали.
А вы – лентяи, поколение Пепси, чтоб его! Вот, мать твоя, Алька, сестрица моя – все у нее болит, все ноет, то спина, то давление. И отец твой из-за этого сбежал.
А все почему? От лени. Встала бы пораньше, кашу на всех сварила, дом прибрала.
После работы на стадион сходила, в выходные — за грибами. Глядишь, и чувствовала бы себя лучше. И выглядела не как квашня, а как молодая, здоровая женщина!
– Дядя, ну зачем ты так. Мама стопки тетрадок таскает, тяжелые, а иногда и парты двигает. А давление скачет – ты посмотри на нынешних школьников. Да они кого угодно из себя выведут.
– Так пусть увольняется и сидит до пенсии, отдыхает, как я. В санатории ездит. А она все вкалывает, все денег хочет побольше заработать. Неправильно вы живете. Ну, ничего, я научу, как надо!
Аля вздыхала и выходила из комнаты. Переспорить дядю Ваню еще никому не удавалось.
А тот все чаще вел себя по-хозяйски – если раньше хоть немного помогал, то теперь умыл, что называется, руки.
За продуктами для всей семьи ходить отказывался принципиально, зато по своей нужде в магазин мог сбегать раза 3-4 за день. Несмотря на запреты сестры и племянницы, вредные продукты в комнату все же протаскивал – Аля потом находила в мусорном ведре пакеты от чипсов.
Слова своего Иван Сергеевич не сдержал, денег со сдачи своей квартиры не давал.
Поначалу родственникам врал, что жильцы с ним не расплатились, но София Сергеевна «по своим каналам» выяснила, что деньги с квартирантов дядя Ваня взял сразу за год и положил их на счет в банке.
Мать и дочь попали в западню — теперь им даже отселить шумного соседа было некуда. Приходилось терпеть конфликтного старика.
***
– Дядя, ты опять чашки и тарелки не помыл, – Аля устало собирала посуду по всему дому. – ну хоть ешь тогда на кухне. Зачем таскаешь по комнатам?
– А это не я, это вы с матерью раскидали и оставили.
– Да нас даже дома не было! Что ты, как маленький, вину на других перекладываешь?
– Да вам вообще волю дай, в грязи бы жили! Вон, на ванной налет – помыла бы, ты же женщина.
Полы под моей кроватью пылью уже обросли. Окна с весны не мыты. Занялась бы хоть в выходные. Самим не противно?
Вот как мы все успевали, а? У моей жены ни пылинки, ни соринки никогда не было. А вы распустехи, не умеете хозяйство вести!
Аля молча вышла за дверь. Слушать претензии пожилого, но вполне еще бодрого и деятельного родственника ей уже надоело.
А вот мама его жалела, просила потерпеть капризы и причуды дяди Вани:
— Аль, мы же сами его пригласили. Ну как его теперь выгнать? У Вани всегда был сложный характер, к нему нужно просто привыкнуть! Старый – что малый, сама же знаешь!
Небольшую передышку матери и дочери давали только отъезды «любимого» дядюшки в санаторий. Но в последний раз дядя и тут удружил – зачем-то оставил у себя в комнате под кроватью кастрюлю борща.
А Аля с мамой смогли ее обнаружить только через неделю, когда в квартиру войти было уже нельзя.
Когда Ивана Сергеевича по возвращении попытались призвать к ответу, дядя только посмеялся, сказав, что нужно чаще убираться.
***
Несколько недель назад Иван Сергеевич купил себе в комнату большой телевизор. И теперь просыпалась и засыпала вся семья под крики спортивного комментатора и рекламные.
Дядя спокойно спал под эту какофонию, а София Сергеевна мучилась – практически каждый вечер она валилась с давлением.
Сил воевать с братом у нее уже не осталось. А тот вел себя все наглее и наглее:
– Алька, постирай шторы из моей комнаты! И рубашки мне погладь. Только нормально, а не как ты обычно делаешь! Иду на встречу с бывшими сослуживцами, нужно выглядеть прилично.
– Дядя, мне некогда, я на работу опаздываю.
– Да что это за работа, которая важнее любимого родственника? Я вот передумаю квартиру свою тебе завещать, отпишу государству. И будете сидеть дальше куковать на свои учительские зарплаты.
– Дядя, делай, что хочешь. Мы тебя к себе не из-за квартиры забрали. Мама просто пожалела.
– Ага, сейчас, уж про бескорыстность моей сестрицы я точно сказочки слушать не буду.
Аля не стала продолжать разговор и просто сбежала на работу. Находиться вместе с дядей Ваней в доме было невыносимо.
Уроков у нее в тот день было немного. Домой девушка возвращалась рано. И еще на подходе к дому услышала голос дяди, вещавшего громко, на весь двор:
– Да, говорю вам, голодом меня морят, ничего вкусненького съесть не разрешают. Вот, хоть ваших маринованных грибочков отведаю, год не ел их.
Аля ускорила шаги и увидела дядю, сидящего на скамейке в окружении их пожилых соседок.
Он с аппетитом поедал строго запрещенные ему врачом грибы из банки и громко рассказывал, как именно сестра с племянницей притесняют пожилого человека.
Девушка замерла. Было ясно, что этот перформанс дядька устраивал не впервые. А соседки тем временем обсуждали их с мамой:
– А с виду такие приличные, учительницы. Вон оно как, в каждой избушке свои погремушки!
Издеваются над пожилым человеком, пенсию у него отбирают, не кормят, квартиру сдали, ему даже пойти, бедному, некуда.
Надо непременно пожаловаться на них. В РОНО или выше. Пусть все знают, таким не место в нашем образовании.
У Али от обиды перехватило дыхание. Девушка вернулась в школу, дождалась, пока у мамы будет «окно» в расписании, и все ей рассказала.
Та вздохнула:
– Да, Аля, попали мы с тобой в переплет. Ну, люди поговорят и перестанут, не выгонять же его, в самом деле.
– Мама, он же нас с тобой позорит!
– Ничего, дочка, люди не глупые вокруг нас живут, разберутся.
Аля решила подождать, пока мама закончит работу. Но тут с вахты ее позвал охранник:
– Александра Георгиевна, вас там на входе женщина какая-то спрашивает, говорит, соседка.
Аля бросилась на вахту. Внизу стояла та самая соседка, которая до этого поддакивала ее дяде. Только на этот раз бледная как полотно. Увидев Алю, женщина заверещала:
– Не нарочно я, он сам не сказал, что нельзя такое есть.
– Вы о чем? – поинтересовалась девушка, уже понимая, что произошло.
– Дядька ваш, ох, сладкоречивый какой. Выпросил у меня банку грибов маринованных, да и слопал все, говорил, дома не кормят.
А как приступ-то его скрутил, так и сознался, что нельзя ему, врачи запретили, диету надо соблюдать.
В общем, увезли на скорой вашего дядю. Но я тут не виновата, вы это учтите!
– Да уж, вы поосторожнее на будущее. А то дядя Ваня выйдет из больницы, и начнет всем рассказывать, как вы его грибами отравили. Он мастер на такие шуточки.
Притихшая соседка ушла. А Аля с мамой прожили спокойно две недели в одиночестве.
А когда забрали дядю домой, уже сами поставили ему ультиматум:
– Или ты ведешь себя по нашим правилам, чтобы всем было комфортно, или переселяйся обратно в свою квартиру. Квартирантам деньги вернешь, они у тебя все равно лежат.
– Да вы что, девчонки, куда я без вас, – заюлил дядя, – как я один-то жить буду? Меня и врач выписал с условием, что будет домашний уход.
– Наймешь кого-нибудь на свою пенсию. А мы тебя голодом морим, и вообще издеваемся. Как можно с ними жить?
– Ну, пошутил чутка с соседями, уж и пошутить нельзя, – обиделся дядя Ваня.
– Ну все, хватит, собирай вещи, – терпение Али лопнуло, – больше мы твои выкрутасы терпеть не будем.
Как ни сопротивлялся дядя Ваня, вскоре он понял, что ехать домой ему все же придется.
Через пару дней он вернул деньги квартирантам и отбыл. А Аля с мамой наконец-то вздохнули с облегчением.
Автор: Екатерина Коваленко
