Арина не знала, что говорить дальше. Она почему-то не ожидала, что он будет таким равнодушным.
Константин вытащил из внутреннего кармана куртки толстый кошелёк:
— Как чувствовал – снял наличные, — сказал он. Отсчитал несколько купюр, протянул Арине.
Она машинально взяла. Это было привычным в их отношениях.
Арина росла без отца, отношения с мамой у неё тоже были не самыми близкими.
Едва Арише исполнилось два годика, мама оставила её с бабушкой, а сама укатила на десять лет на север работать вахтовым методом.
Всё это время она приезжала к любимой дочке, покупала ей игрушки и одежду, уезжая на вахту, плакала. Но разорвать контракт Инга не могла: ей необходимо было собрать денег на свою квартиру.
Заработать на собственное жильё в городе, откуда она была родом, одинокая мать не могла. Поэтому ей пришлось идти на эту жертву.
Зато через десять лет Инга вернулась домой, купила двухкомнатную квартиру с хорошим ремонтом, устроилась на работу в офисе и стала спокойно жить, растить дочь.
Правда, им было очень сложно найти общий язык. Арина была уже двенадцатилетним подростком, она привыкла жить по бабушкиным правилам, подстраиваться под Ингу ей было сложно.
— Бабушка мне по утрам кашу варила, — говорила девочка матери, когда она звала её за стол пить чай с бутербродами.
— Мне нужно на работу, доченька, я кашу не успеваю сварить, давай быстрее завтракай.
Арине после приезда мамы пришлось переехать в другой микрорайон, сменить школу.
У неё не получалось найти новых друзей, поэтому она часто после уроков ездила к бабушке, чтобы погулять с лучшими подругами.
Инге это не нравилось. Она хотела, чтобы Арина как можно быстрее шла домой и помогала ей с домашними делами.
— Мы с тобой семья и должны помогать друг другу, — объясняла Инга дочери.
Но Арина не могла этого понять. Она с бабушкой тоже была семьёй, и бабушка никогда не требовала от неё ничего взамен за заботу.
Она так и сказала маме однажды, Инга твёрдо подчеркнула:
— Бабушка не ходила на работу, она тебя кормила на деньги, которые зарабатывала я.
— А почему мы сейчас не можем жить так, как раньше?
— Потому что я зарабатываю меньше, чем раньше.
— А ты не можешь вернуться на прежнюю работу?
— Нет. Я работала вахтовым методом только для того, чтобы накопить на квартиру. Сейчас я хочу жить с тобой.
— Мама, а я хочу жить с бабушкой.
— Нет, Арина. Дети должны жить с родителями.
— Я не понимаю: что нам мешало жить всем вместе! Кому от этого было бы хуже?
— У бабушки в квартире всего две комнаты. Нам с тобой пришлось бы спать вместе.
— Если тебе со мной так тесно, я бы могла спать у бабушки в спальне.
— И ты думаешь, бабушка была бы очень рада этому? Арина, всё не так просто, как тебе кажется. Бабушка нас очень любит, но ей было бы тяжело с нами жить постоянно.
У каждого должно быть своё личное пространство. У тебя теперь есть своя комната.
— Мама, я не хочу комнату, я хочу вернуться в свою прежнюю школу. Мне в новой некомфортно.
— Ты привыкнешь. Не капризничай, пожалуйста. Назад ты не вернёшься, и тема эта закрыта.
Арина со временем смирилась с переменами в жизни, но всё равно постоянно тосковала о тех временах, когда они жили вместе с бабушкой. Не получалось у мамы найти с дочерью общий язык.
Когда Инга ездила на вахты, она всё время мечтала, как они в будущем будут жить вместе с дочкой дружно и весело, как будут по вечерам пить чай и делиться своими маленькими женскими секретиками.
Ради дочери Инга жила на свете. Ради неё даже отказалась от личного счастья. Когда за ней стал ухаживать холостой интересный сотрудник, она порвала отношения с ним из-за того, что он настаивал на совместном проживании.
— Моя дочка не будет жить с отчимом, — объясняла она подругам, которые хором увещевали её за такую глу.пую осторожность.
Олег был вполне приятным мужчиной, но Инга как-то раз привела его домой познакомиться с Ариной, и девочка сразу не приняла чужого дядю, как он ни старался ей понравиться.
Встречи время от времени Олега не устраивали, он хотел серьёзных отношений, но Инга отказалась переезжать вместе с Ариной к любимому.
Отношения с девочкой у неё и без того были напряжёнными, она боялась потерять остатки её доверия, поэтому рисковать не стала.
Так они и жили, вроде и неплохо, но как-то и не очень хорошо.
Арина росла. Радовала мать успехами в школе. Когда пришла пора выбирать вуз, девочка решила поехать поступать в столицу. Это было далеко, Инга пыталась её отговорить, но Арина настаивала.
— Я хорошо училась в школе именно ради Москвы, это что – зря всё было?
Ей очень хотелось вырваться в столицу не только ради престижной профессии, но и ради свободы от маминого контроля.
Инга всегда переживала за дочь, следила за её передвижениями, наблюдала за подругами, давала советы по поводу того, с кем стоит дружить, а с кем – нет.
Она не была суровой или чрезмерно строгой, её желание сблизиться с дочерью та воспринимала как навязчивость, поэтому старалась отстраниться от матери.
Уезжая в Москву, Арина радовалась. Мама помогла ей обустроиться в общежитии, а потом уехала домой. Теперь контролировать дочь она не могла.
Девушка наконец вздохнула с облегчением. Теперь она могла жить не по маминым правилам. Можно было начать ходить в клубы, прогуливать лекции и общаться с теми, с кем раньше было нельзя.
Арина в первые же месяцы учёбы сдружилась с такой же уставшей от правильной жизни девушкой, Кристиной.
Подруги поставили для себя цель – наслаждаться молодостью и радоваться жизни. Обеим – и Кристине, и Арине – родители ежемесячно переводили деньги, однако для красивой жизни этих средств не хватало.
Девушки стали мечтать найти спонсоров. Оказалось, не так это легко, как показывают в фильмах. Вокруг них в основном вертелись студенты, у которых денег хватало только на билет в кино.
Однажды им повезло: в одном из клубов на них обратили внимание взрослые мужчины. Они явно были не из бедных. Арина сразу решила, что это её шанс. И начала делать всё для соблазнения одного из новых знакомых.
Его звали Константин, ему было 37 лет. Работал он где-то в банковской сфере. Константин объяснял ей, чем именно он занимается, но громкая музыка заглушила почти половину произнесённых им слов.
Да Арина особо и не вслушивалась. Ей было важно заполучить его симпатию, и девушка пускала в ход все свои чары.
В конце вечера он предложил ей поехать к нему. Она сказала, что не может, но оставила мужчине номер телефона.
Ему не понравилась необходимость приложить чуть больше усилий, но девушка всё-таки зацепила, поэтому на следующий день Константин позвонил Арине и спросил, когда у неё будет свободное время.
Через пару дней они встретились, он пришёл на свидание с букетом цветов, и девушка решила: готов.
Для приличия помариновала ухажёра ещё немного, а потом согласилась поехать к нему.
У них завязался роман. Константин был достаточно щедрым, однако теперь гулять по барам ей было запрещено: ухажёр был ревнивым.
Первые полгода Арину всё устраивало, но потом она заскучала. Конфетно-букетный период окончился, Константин больше не осыпал комплиментами и не ласкал с трепетом.
Огонь в его глазах потихоньку угасал, а молодой девушке очень хотелось чувствовать себя желанной.
Арина часто ловила на себе взгляды других мужчин и решила, что достойна большего, чем просто подарки и встречи по расписанию.
В то же время Константин всё чаще давал ей понять, что она для него просто досуг, никакого продолжения у их отношений быть не может.
Арина стала думать, как плавно перепрыгнуть из этих бесперспективных отношений во что-то более интересное или выгодное.
Правда, подходящих кандидатов пока не было, поэтому ей приходилось тянуть эту лямку до самого лета.
Домой Арина возвращаться не собиралась. Маме соврала, что нашла работу в фирме, где заодно сможет подучиться некоторым важным для своей профессии навыкам.
Навестив мать в начале мая, девушка больше не показывалась в родном городе. Если бы Инга приехала в Москву, она бы не узнала дочери.
В её манерах, выражении лица, в поведении, в одежде появилась какая-то развязность, которой никогда раньше не было.
Сама Арина этих изменений не замечала. Ей казалось, что она превратилась в стильную столичную штучку. Но это было не совсем так.
К осени у неё с Константином окончательно разладились отношения. Наигравшись вдоволь, мужчина устал от юной подруги. Однажды они сильно поссорились, и он прямо сказал ей, что не держит её и что таких, как она, пол-Москвы.
Арина обиделась, вышла из машины и громко хлопнула дверьми.
Её сильно задели слова возлюбленного. Но больше всего обижало то, что это он указал ей на дверь, а не она сама от него ушла.
Ей, от природы очень самолюбивой, хотелось реванша. Как и большинство её ровесниц, девушка ради мести выложила в соцсети пост с пошлым высказыванием о подлости мужской природы. Ничего лучше она не придумала.
Но через неделю у Арины появился веский повод для встречи с Константином: она узнала, что беременна.
— Как я могу быть уверенным, что это мой ребёнок? – спросил он, когда та рассказала ему новости.
— Ты что? У меня никого не было, кроме тебя! – наивно вскрикнула Арина, но тут же осеклась: Константин смотрел на неё абсолютно холодным взглядом.
— Ты за деньгами пришла?
— Нет. За какими деньгами?
— На аборт.
— Я… не за деньгами… — Арина не знала, что говорить дальше. Она почему-то не ожидала, что он будет таким равнодушным.
Константин вытащил из внутреннего кармана куртки толстый кошелёк:
— Как чувствовал – снял наличные, — сказал он. Отсчитал несколько купюр, протянул Арине.
Она машинально взяла. Это было привычным в их отношениях.
Взяв деньги, Арина вышла из машины.
На следующий день девушка отправилась в женскую консультацию и записалась на аборт. Там ей сказали сдать некоторые анализы и назначили дату.
Денег, которые дал Константин, хватало не только для оплаты услуг в медицинском центре. Она могла бы на них ещё шикарно погулять в нескольких дорогих клубах. Но Арине почему-то не хотелось гулять.
Девушка вдруг начала чувствовать, что внутри неё зарождается новая жизнь. Срок был маленьким – всего шесть недель. Но на этом сроке у плода уже бьётся сердце. Её беременность развивалась нормально.
Во время узи Арина услышала буквально пару фраз о ней, но они засели в мозгу девушки, как заноза.
Слово «аборт» пугало, но девушка не видела другого выхода.
Вечером накануне дня операции ей позвонила мама.
— Доченька, я что-то в последнее время беспокоюсь о тебе. Мы не виделись более четырёх месяцев.
— Мама, не переживай, у меня всё нормально, — ответила Арина, но в её голосе не было ни одной правдивой нотки.
— Я соскучилась, Аринушка. Когда ты приедешь?
От маминых слов у девушки защекотало в горле. Она называла её Аринушкой когда-то очень давно, когда дочь была совсем малышкой. В те счастливые времена они обе очень скучали друг без друга и никогда не ссорились. И вот теперь у мамы проскочило это имя.
— Скоро, мамочка. Я тоже скучаю.
Инге голос дочери не понравился. Она ещё раз переспросила у Арины, всё ли у неё в порядке, но, даже услышав утвердительный ответ, не успокоилась.
У Инги было несколько дней выходных. Она вдруг решила, что ей необходимо поехать в Москву. Прямо сейчас. И она начала собираться на вокзал, на вечерний поезд.
Арина ночью спала очень плохо. Утром встала с кровати с большим трудом. Через силу стала собираться в медцентр. Вызвала такси.
Шла к зданию медленно, с каждым шагом теряла уверенность в том, что делает всё правильно.
«Сердцебиение плюс», — вспоминала Арина слова врача во время узи-обследования.
Эта фраза снова и снова всплывала в её памяти. У входа ей выдали бахилы, сказали идти на 4-й этаж.
«Сердцебиение плюс», — ещё назойливее и страшнее звучал в её голове голос врача. И вдруг эту фразу в её голове прервали мамины слова: «Я соскучилась, Аринушка».
— Мамочка, — прошептала девушка, из её глаз полились слёзы. Она поняла, что не может сделать аборт. И сразу стало как-то легче.
Арина набрала мамин номер, когда она сняла трубку, девушка срывающимся от слёз голосом попросила:
— Мамочка, пожалуйста, приезжай ко мне.
Инга в этот момент как раз подъезжала к Москве.
— Я еду, Аринушка. Ты где?
— Я в больнице, — Арина назвала адрес. – Мама, я не хочу делать аборт.
— Нет, конечно нет! Даже не думай. Дай мне адрес, я сейчас тебя заберу.
Инга приехала к медцентру уже через полчаса после разговора с Ариной. Она обняла плачущую дочь и стала её утешать:
— Всё хорошо, милая. Я с тобой. Аринушка моя, я всегда с тобой.
— Мама, прости меня.
— Ну что ты! Мы всё решим. Не плачь. Всё будет хорошо. Малыш – это хорошо. Я рада. И бабушка будет рада. Она у нас ещё – ого-го! Тебя вырастили, и твоего ребёнка вырастим. Доучишься. Всё будет хорошо.
Арина успокаивалась. Они с мамой шли рядом, как в далёком детстве. И ей больше не было страшно.
