— Главное теперь — не спугнуть добычу. Свадьба через месяц, а там… — она прищурилась. — Сама понимаешь, куда мы переедем.
Нечего молодым тесниться, правда? А свою квартирку сдавать будем. Денежки-то лишними не бывают.
Александра поморщилась от боли и прислонилась к прохладной стене аптеки.
Растяжение оказалось серьезнее, чем она думала поначалу — нога ныла уже третий день.
«И надо же было так оступиться на ровном месте», — с досадой подумала она, разглядывая длинную очередь к окошку фармацевта.
Очередь двигалась медленно. Пожилая женщина в потертом пальто долго перечисляла названия лекарств, то и дело сверяясь с мятым рецептом.
За ней маялся молодой человек в строгом сером костюме, нервно постукивая ногой по кафельному полу.
Его темные волосы были аккуратно уложены, а в руках он держал такой же мятый листок, как у старушки впереди.
— Простите, — вдруг обратился он к Александре, — у вас случайно нет ручки?
— Сейчас посмотрю, — отозвалась она, роясь в сумочке. — Вот, держите.
— Благодарю, — он улыбнулся, и его серьезное лицо вдруг преобразилось, став почти мальчишеским. — Виктор.
— Александра, — она ответила на улыбку, машинально поправив волосы.
— Знаете, я тут подумал… — Виктор замялся. — Может, выпьем кофе? После аптеки, конечно. Вы хромаете, я вижу. Растяжение?
Александра кивнула, удивляясь собственной готовности согласиться. Было что-то располагающее в его немного неуклюжей манере общения.
Через час они уже сидели в маленькой кофейне неподалеку.
Виктор рассказывал о своей работе в отделе кадров, о том, как пришел в аптеку за лекарством для мамы — «давление шалит, знаете ли».
Александра слушала, не замечая, как умело он вплетает в разговор вопросы о ней самой.
— А вы давно работаете инструктором? — спросил он, помешивая остывший кофе.
— Третий год уже. После института сразу пошла в фитнес-клуб, — она пожала плечами. — Люблю свою работу.
Хотя иногда бывает сложно, как сегодня с этой травмой.
— А живете одна? — вопрос прозвучал как будто невзначай.
— Да, родители за границей. Оставили мне квартиру, — она сама удивилась своей откровенности.
Их встречи стали регулярными.
Виктор оказался внимательным собеседником — всегда интересовался ее делами, помнил мелочи, о которых она вскользь упоминала.
Приносил ее любимые пирожные из кондитерской на углу, звонил по вечерам, чтобы пожелать спокойной ночи.
— Что-то ты притихла, — заметил он как-то, пока они брели вдоль гранитного парапета. Волны мерно бились о камень, разбрасывая брызги.
— Вымоталась сегодня, — Александра поежилась от речного ветра. — На тренировке попалась сложная группа.
— Слушай, — он вдруг остановился, взял ее за плечи, — может, ко мне заглянем?
Мама извелась от любопытства. Все выспрашивает, когда же познакомит ее сын с той самой девушкой, о которой твердит без умолку.
Тесная квартирка встретила их теплом и ароматом корицы. Из-за неплотно прикрытой кухонной двери доносилась незатейливая мелодия — Елена Прокофьевна напевала что-то, хлопоча у плиты.
— Ах, голубка моя! — всплеснула она руками, выглянув на звук открывающейся двери. — Наконец-то мой недо..тепа решился привести тебя!
Елена Прокофьевна суетилась вокруг стола, подкладывая угощения и поминутно справляясь, не холодно ли Александре, не нужно ли ей чего.
Ее черные, с проседью волосы были собраны в аккуратный пучок, а на губах играла приветливая улыбка.
— Вы уж простите нашу тесноту, — приговаривала она. — Не то что ваша квартира — Витя рассказывал, какая она просторная.
Вот у моей соседки, Клавы, тоже большая, а нам не повезло.
Александра смущенно улыбалась, было немного неловко от такого пристального внимания.
Но Елена Прокофьевна была так мила и так искренне интересовалась ее жизнью…
Через месяц Виктор пригласил ее в ресторан. Он был непривычно молчалив, то и дело поправлял галстук и будто избегал смотреть ей в глаза.
— Саша, — наконец произнес он, когда принесли десерт. — Я долго думал, как это сказать…
Он достал из кармана маленькую бархатную коробочку, и сердце Александры екнуло.
— Ты выйдешь за меня замуж?
Кольцо сверкнуло в свете свечей, и Александра почувствовала, как к глазам подступают слезы.
Все эти месяцы она боялась надеяться, боялась поверить в то, что встретила именно того, кого искала.
— Да, — прошептала она, и Виктор просиял, надевая кольцо на ее палец.
За соседним столиком зааплодировали. Виктор встал, обошел стол и поцеловал ее, а она все никак не могла поверить в реальность происходящего.
В голове кружились мысли о предстоящей свадьбе, о том, как обрадуется Елена Прокофьевна, как они все будут счастливы…
Через неделю к Александре в фитнес-клуб пришла стройная, подтянутая девушка с решительным взглядом серых глаз.
— Анна, — представилась она. — Мы можем поговорить?
***
Клавдия Семеновна расставляла на столе чашки — старый сервиз, еще от матери остался.
Сегодня придет соседка, уже 30 лет они по средам чаевничают у нее, а по четвергам у Елены Прокофьевны.
За окном накрапывал дождь, и по стеклу сбегали редкие капли. В такую погоду самое время посидеть за чаем, поговорить по душам.
— Ой, Клавочка, ты не представляешь, как я счастлива! — Елена Прокофьевна буквально впорхнула в кухню. — Такие новости, такие новости!
Она плюхнулась на диван, обитый потертым бордовым плюшем, и блаженно прикрыла глаза.
— Витенька-то мой, наконец, определился. Женится!
— Да что ты говоришь! — всплеснула руками Клавдия Семеновна. — И кто невеста-то?
— Ах, девочка просто прелесть! — Елена Прокофьевна понизила голос до заговорщицкого шепота. — Молоденькая, двадцать пять всего.
Фитнес-инструктором работает. А главное — квартира у нее трехкомнатная, представляешь?
Родители за границу укатили, ей оставили.
Она подалась вперед, схватила печенье из вазочки.
— Знаешь, как все удачно складывается! Я ведь давно говорила Витеньке — нечего нам в этой конуре сидеть.
Молодой, видный мужчина, надо свою судьбу устраивать.
В комнате Анны послышался какой-то шорох.
Клавдия Семеновна обернулась.
— Это Анечка моя с подругой, — пояснила она. — Сидят там, болтают.
— А, ну пусть девочки развлекаются, — отмахнулась Елена Прокофьевна. — Так вот, я тебе скажу — все как по нотам разыграли!
Витенька мой не промах, весь в меня. Как увидел ее в аптеке — сразу смекнул, что к чему.
А уж я-то постаралась, когда она к нам пришла! И пирогов напекла, и наговорила ей с три короба…
Она самодовольно хмыкнула, отхлебывая чай.
— Главное теперь — не спугнуть добычу. Свадьба через месяц, а там… — она прищурилась. — Сама понимаешь, куда мы переедем.
Нечего молодым тесниться, правда? А свою квартирку сдавать будем. Денежки-то лишними не бывают.
— Леночка, — осторожно начала Клавдия Семеновна, — а девочка-то… она знает о ваших планах?
— Ой, да что ты! — Елена Прокофьевна махнула рукой. — Такая наивная, такая доверчивая.
Все верит, что Витенька от большой любви на ней жениться вздумал.
А что? Может, и полюбит со временем. Главное — свое не упустить.
В прихожей хлопнула дверь.
— Мам, ты куда пульт от телека положила? — раздался голос Виктора. — А то…
Он осекся, увидев Клавдию Семеновну.
— Здравствуйте, — кивнул он. — Извините, я на минутку.
— Витенька, — расцвела Елена Прокофьевна, — а мы тут как раз о твоей свадьбе говорим.
Все-таки молодец ты у меня — такую партию подхватил!
— А то, — усмехнулся Виктор. — Сам не ожидал, что так просто будет.
Она и правда наивная — все мои байки про любовь с первого взгляда проглотила.
Еще месяц потерпеть, а там заживем!
В этот момент дверь комнаты Анны распахнулась.
— Здравствуйте, — раздался звонкий голос. — Познакомьтесь с моей подругой.
На пороге стояла Александра. Лицо ее было белым как мел, а в глазах стояли слезы.
Виктор дернулся, открыл рот, но не издал ни звука. Елена Прокофьевна застыла с чашкой в руке.
— Не утруждайтесь объяснениями, — тихо произнесла Александра. — Я все поняла.
Она сняла кольцо, положила на стол. Звук, с которым металл коснулся полированной поверхности, прозвучал как выстрел в звенящей тишине.
— Прощайте.
Анна обняла подругу за плечи и повела к выходу. У двери Александра обернулась:
— Знаете, я должна сказать спасибо. Вы преподали мне важный урок. Теперь я точно знаю — лучше быть одной, чем с теми, кто видит в тебе только выгоду.
Дверь за ними закрылась.
Клавдия Семеновна смотрела на застывших мать и сына, и ей было их почти жаль. Почти — потому что бывают поступки, которые нельзя оправдать никакой жаждой «лучшей жизни».
А Александра и Анна шли по улице, и весенний ветер сушил слезы на щеках еще десять минут назад «невесты».
Было больно, очень больно. Но где-то в глубине души уже теплилась странная легкость — словно она сбросила тяжелый груз, который и сама не замечала раньше.
— Простите еще раз, — сказала Анна. — Просто не выдержала. Решила вас найти и рассказать, а получилось даже и показать.
Знаете, я ведь тоже через это прошла. Виктор и ко мне подкатывал, но я раскусила его сразу. Никаких расчетливых женихов!
Александра улыбнулась сквозь слезы. Может быть, это и есть начало чего-то нового? Чего-то настоящего, без фальши и притворства?
Пусть будет больно сегодня. Зато завтра она проснется свободной — от лжи, от чужих планов на ее жизнь, от иллюзий. И начнет все сначала.
Автор: Анастасия Милош
