— Есть еще одна вещь, о которой я молчала все эти годы, — Катерина сделала паузу, — не говорила тебе, чтобы не разрушать твоего счастья. Теперь, когда твой муж ум_ер, я могу сказать, потому что это гложет меня изнутри
Начало
Заключение
«Предатели!» — в сердцах думала она, имея в виду родного отца и мать, которые отодвинули ее на второй или даже третий план, променяв на активную личную жизнь.
Беременность Анна Николаевна переносила тяжело. Тут свою роль сыграло и состояние здоровья женщины, и эмоциональная атмосфера, установившаяся в доме.
Роды начались внезапно, раньше положенного срока. А через два дня после рождения Кати, Анны Николаевны не стало.
Полина совсем растерялась. Она осталась одна: теперь у нее не было ни матери, ни отца.
Был только ненавистный отчим, а еще нелюбимая сестра, которую она считала виновницей произошедшего с мамой.
— Ненавижу тебя! Ненавижу! – бормотала Полина, склонившись над кроваткой и заглядывая в маленькое личико сестры.
Катя тянула к ней ручки, пыталась схватить ее, гулила и улыбалась. А внутри Полины нарастала такая сильная ненависть, что девочка едва сдерживала себя от порыва схватить Катю и вышвырнуть ее в окно.
Через полгода после того как не стало Анны, Олег уже встречался с другой женщиной.
Он с легкостью переключился на другую, скинув обеих дочерей своей матери.
Раиса Павловна, женщина строгая и не терпящая возражений, приняла внучек скрепя сердце.
Свою роль тут еще сыграл характер Полины, которая считала бабку чужой для себя, а, следовательно, не имевшей права на то, чтобы давать ей указания.
Общего языка с младшей сестрой Полина не находила с детства, да и не пыталась его искать.
Катя казалась ей чужой, лишней. Виноватой в том, что матери больше нет. А Полина вынуждена жить в чужом доме с совершенно чужим ей человеком.
В восемнадцать лет Полина познакомилась с Петром. Молодой парень, учившийся вместе с ней на одном курсе, сразу же привлек ее внимание, а уже спустя год они встречались.
В двадцать лет она вышла за своего Петра замуж. Переехала к нему и, наконец, освободилась от оков чужой семьи, которые связывали ее по рукам и ногам.
— Приживалка! – крикнула ей вслед Раиса Павловна. – Пожила за мой счет, а теперь хвостом вильнула.
Полина ничего не ответила. Она была счастлива, влюблена в своего Петра и готова идти за ним на край света.
В двадцать два года она родила старшую дочь Анну, еще через семь лет – младшую дочь Оксану.
С Катей Полина почти не общалась. Знала о том, что младшая сестра вышла замуж в двадцать три года, потом родила сына.
Мужем Катерины был кавказец. Человек эмоциональный, но очень сильно любивший свою супругу. К
ак поняла Полина из рассказов Раисы Павловны, с которой она периодически встречалась для того, чтобы передать деньги или лекарства, Артур был очень ревнивым. Ограничивал свободу Кати, придирался по мелочам.
— Сбежит она от него, — утверждала Раиса Павловна, — он к ней относится как к вещи, кому такое понравится?
— А когда Катька замуж выходила, не видела? Чего она хотела? – Полина пожимала плечами, считая свой брак более удачным, чем брак младшей сестры. – Они все такие, менталитет у них такой. Теперь пусть терпит, ну или пусть уходит.
Но Катя пошла по третьему пути. Влюбилась в другого мужчину, а о ее измене узнал Артур.
Тут же подал на развод, забрал сына и уехал к себе в горы. Так Катя осталась и без сына, и без мужа. Совсем одна, брошенная в итоге и своим любовником, ради которого разрушила семью.
Полина не поддерживала Катю в период ее переживаний. Она даже злорадствовала тому, что у младшей сестры все полетело в тартарары.
После см_ерти Раисы Павловны Полина потеряла возможность следить за жизнью Кати. Сестры совсем перестали общаться.
Катя пыталась наладить связь с Полиной, ей было одиноко и тяжело переживать утрату сына. Сын был жив и здоров, но настроен своим отцом против матери, поэтому никакой возможности наладить с ним общение у Катерины не было.
— Я так одинока! – несколько раз младшая сестра звонила старшей и жаловалась ей на свою жизнь.
— А я что сделаю? – хмыкала Полина, гордясь тем, какой замечательной была ее семья. – Ты сама все для себя решила.
«Еще появившись на свет не вовремя. Ты все решила за себя. Ты мне чужая, ты мне никто!», — думала про себя Полина.
И когда с Катей случилось несчастье, и она попала под машину, Полина тоже не была рядом с сестрой.
Нет, она, конечно, приехала в больницу, посмотрела на Катю, привезла ей фрукты и договорилась с медсестрой, только больше она с Катериной Олеговной не общалась, считая произошедшее логическим завершением истории ее сестры.
Полина Петровна считала, что ее сестра живет так потому, что просто получает от судьбы по заслугам.
***
— Бабуль, я водительское удостоверение получила! – радостно сообщила Инна Полине Петровне, вернувшись домой после посещения отделения ГИБДД. – Теперь дело за малым – машину купить и тебя катать.
Полина Петровна рассмеялась:
— Ну ты и шутница! Катать она меня собралась! Я и сама еще вполне мобильна.
— Ну я же хочу, чтобы ты не на автобусе на рынок ездила, а на комфортной машине, под моим присмотром. И дачу бы твою оживили, а то после того, как мы с мамой без квартиры и машины остались, дачу совсем забросили.
Полина Петровна вздохнула. Это было правдой. И ведь дача у них такая хорошая была, единственное наследство, оставшееся от бабушки по материнской линии.
Катя не хотела дачей заниматься, а потом после аварии уже и не могла, а вот Полина с удовольствием ездила туда сначала со своей семьей – дочками и мужем, потом уже с внучками. А когда не стало Петра Сергеевича, ездила одна или с кем-то из внуков.
После того как зять проиграл в карты все имущество, включая машину и квартиру, ездить на дачу не хотелось, да и не на чем было.
Младшая дочь Полины Петровны была занята детьми и работой, ей было не до дачи, а у Анны, хоть уже и была взрослая дочь, зато не было средства для передвижения.
— Какая теперь уже дача, — тяжело вздохнула Полина Петровна, — уже не до дачи. Мне семьдесят два года, тяжело будет там.
— Ну там ведь необязательно работать, — возразила Инна, — можно отдыхать. А работать буду я и мама.
Полина Петровна хмыкнула:
— Ой, ну прям работницы года! Твоя мать на даче сто лет не было, какая ей работа там? Не смеши меня, пожалуйста!
Однако, спустя чуть больше месяца после этого разговора, выяснилось, что Инне машину подарит отец. Бывший зять Полины Петровны вдруг одумался, прожил почти три года без семьи, осознал свои ошибки, а потом потихоньку начал выкарабкиваться из финансовой бездны, в которую попал по собственной вине.
***
— Папа мне машину подарил! – ликовала Инна.
Она бегала по квартире, размахивая ключом и свидетельством о регистрации, обнимала то мать, то бабушку, подпрыгивала от радости и верещала от восторга.
— Надо же, Андрей, никак одуматься решил, — усмехнулась Полина Петровна и многозначительно посмотрела на Анну, — неужели все еще можно вернуть?
— Что именно, мам? – непонимающе посмотрела на Полину Петровну Анна.
— Ваши отношения, ваш брак, — осторожно произнесла мать.
— Я не знаю. Думаю, что снова жить как на пороховой бочке я не захочу. Кто знает, в какой момент ему снова захочется сесть за игровой стол.
— Нужно уметь давать человеку второй шанс, — с умным видом заявила Полина Петровна, а потом столкнулась со взглядом своей внучки.
— Что-то незаметно, что ты умеешь давать второй шанс, ба, — с усмешкой сказала Инна и тут же увидела недовольство на лице Полины Петровны, — и не нужно так на меня смотреть.
Бабушка промолчала. Снова напоминание о Екатерине, испортившее ей настроение. Даже новость о том, что бывший зять начал выбираться из долгов и даже подарил дочери машину, не так обрадовали Полину Петровну.
А еще впереди был день рождения Екатерины Олеговны, ей должно было исполниться шестьдесят лет, поэтому появился еще один повод для того, чтобы настроение Полины Петровны было испорчено.
***
В следующие выходные счастливая Инна объявила бабушке о том, что готова везти ее на дачу.
— Но я не готова! – пыталась отговорить от поездки внучку Полина Петровна.
— Бабуль, а чего на дачу собираться? – рассмеялась Инна. – Просто съездим и посмотрим. На дворе не лето, так что никаких посадок и раскопок тебе не грозит.
Пришлось согласиться. Инна была такой радостной, такой воодушевленной, что отказать ей бабушка попросту не могла.
Села в машину на переднее сиденье, пристегнулась и, сделав глубокий вдох, отправилась в первую с внучкой поездку.
Через минут двадцать стало ясно, что Инна сбилась с пути.
— Инночка, до поворота на дачу мы не доехали, — осторожно, стараясь не отвлекать внучку от дороги, произнесла Полина Петровна, — можно будет развернуться.
— Не нужно, бабуль, у меня все под контролем, — уверенно отозвалась Инна, и тут до Полины Петровны начало доходить.
На календаре семнадцатое апреля, день рождения ее сестры, а внучка так уверенно ведет машину не на дачу, а именно к дому Екатерины Олеговны.
Решив не устраивать заблаговременную ссору, Полина Петровна покорно ехала рядом с Инной, глядя в окно и размышляя об очередном сговоре у нее за спиной.
— Мы ведь не на дачу едем, — наконец сказала она и посмотрела на Инну.
Та остановила машину, а потом молча вышла, открыла пассажирскую дверь и протянула бабушке руку.
— Бабуль, ты меня прости, но я так больше не могу. Сегодня у бабушки Кати день рождения. Я прошу тебя ради меня подняться к ней и подарить ей букет.
— У тебя еще и букет есть? – усмехнулась Полина Петровна.
— Есть. Он лежит в багажнике.
Инна обошла машину, а потом поднесла Полине Петровне букет розовых роз.
Даже спустя много лет старшая сестра помнила о том, что это были любимые цветы младшей. Тяжело вздохнув, она взяла букет и покорно пошла с внучкой к подъезду.
— Я делаю это только ради тебя, — сказала она, — и имей в виду, я тебе ничего не обещаю. Подарю цветы и уедем.
— Хорошо, — Инна легко согласилась.
В доме своей сестры Полина Петровна не была много лет. На самом деле, это был ее первый полноценный визит в квартиру Катерины.
Тесная однушка в обычном спальном районе города была без ремонта, скудно обставленная самой простой мебелью, пропахшая лекарствами и унынием.
— Неожиданно, — произнесла Екатерина, принимая букет из рук старшей сестры.
— С юбилеем тебя, — сухо произнесла Полина Петровна, — и скажи «спасибо» Инне, которая привезла меня к тебе. Сама бы я не сподобилась.
— Спасибо, Инна! – Катерина обняла внучку Полины Петровны, и та с ревностью посмотрела на улыбающееся лицо Инны. – Проходи – пообедай. Я подругу к четырем пригласила, а еще только три.
— Я внизу бабушку подожду, схожу пока за тортиком, — радостно ответила Инна и легко побежала вниз по ступенькам.
Полина Петровна с завистью прислушивалась к легким шажкам своей внучки, у нее такая легкость и молодость остались в далеком прошлом.
— Проходи, Полина, чаю хоть попьем.
Пришлось и в этот раз согласиться. Внучка оставила их наедине, нужно было проявить хоть немного вежливости несмотря на личную неприязнь.
Сидели молча, пили чай, смотрели друг на друга.
Катерина вдруг спросила:
— Полин, а тебе не надоело?
Та вскинула брови:
— Не надоело что?
— Да строить из себя вечно обиженную на меня. Не устала ты? К семидесяти годам обычно люди многое переосмысливают.
Полина Петровна почувствовала приступ гнева: еще не хватало, чтобы Катя ее отчитывала!
— Так, все, я пошла, — она поднялась со стула, но Екатерина Олеговна схватила ее за руку и остановила.
— Присядь, давай поговорим. За шестьдесят лет моей жизни мы ни разу не разговаривали нормально. Сделай мне подарок, выслушай меня.
— А что слушать? – Полина Петровна поджала губы. – Мы с тобой разные люди, по случайности оказавшиеся родственниками. Мне это не доставляет особой радости.
— Ты злишься из-за матери? Из-за того, что она родила меня и ум_ерла? Как будто я виновата в этом! Полина, но в чем моя вина? Я не просила меня рожать, и я бы все отдала за то, чтобы меня вообще не было! Своим рождением я принесла в этот мир страдания… И авария… Зачем я выжила тогда? Проще было ум_ереть, чтобы не видеть того, как единственный родной мне человек, не считая моего сына, отказывается от меня с самого моего рождения. Ненавидит меня всем сердцем…
— Я тебя не ненавижу, — попыталась возразить Полина Петровна, пораженная тирадой своей младшей сестры.
— Ненавидишь! Я все отлично понимаю. Но ты, Полина, ведешь себя как ребенок. Тебе семьдесят два года, ты уже давно должна была понять, что дети не рождаются потому, что хотят этого. Так сложилось, и мне никогда не искупить своей вины. Послушай, нам с тобой уже немало лет, сколько еще нам отмеряно – одному богу известно. Неужели мы остаток жизни так и проведем в состоянии немой вражды?
Полина Петровна подавленно молчала. Катя была права, во всем права, но как неприятно было чувствовать себя неправой. Хотелось встать и уйти, но ноги как будто не слушались.
— И еще… Есть еще одна вещь, о которой я молчала все эти годы, — Катерина сделала паузу, — не говорила тебе, чтобы не разрушать твоего счастья. Теперь, когда твой муж ум_ер, я могу сказать, потому что это гложет меня изнутри.
— Причем тут Петр? – Полина Петровна напряглась, всматриваясь в лицо сестры.
— В ту ночь, когда меня сбила машина, за рулем был он. Это его «Нива» сбила меня на проселочной дороге, это он уехал с места аварии, оставив меня ум_ирать. А я отчетливо помню лицо твоего, склоненное надо мной. Я просила Петра мне помочь, а он уехал. А я лежала на мокрой земле и молила бога о том, чтобы он позволил мне покинуть этот мир.
Полина Петровна похолодела:
— Ты врешь… Это неправда.
Катерина усмехнулась:
— А для чего мне врать? Сейчас, спустя восемнадцать лет после случившегося? Я могла и тогда рассказать обо всем, только пожалела и тебя, и твоих детей. Ты ведь так гордилась своей семьей, своим замечательным мужем.
Полина Петровна прикрыла глаза, силясь вспомнить тот вечер, когда Катю сбила машина.
Случилось это неподалеку от их дачи, тогда отмечали день рождения Петра, и в тот же день старшая дочь Полины, Анна, рожала Инну.
Полина Петровна была в роддоме, Петр Сергеевич был на даче, туда же он пригласил Катю, с которой общался в отличие от своей жены.
На следующий день машина была в ремонте, Петр сказал о том, что с двигателем что-то случилось, поэтому Анну с новорожденной дочкой из роддома встречал ее муж Андрей на взятой у приятеля напрокат машине.
А Катерина лежала в больнице, уже пришедшая в себя, но молчавшая о том, что случилось.
— Я пойду домой, — Полина Петровна медленно поднялась из-за стола.
У выхода столкнулась с внучкой, вбежавшей в квартиру с тортом в руке. Увидела лицо бабушки и молча протянула Катерине торт…
Домой ехали молча.
— Вы так и не помирились? – спросила Инна.
Полина Петровна не стала отвечать. Очень уж много мыслей было в ее голове.
Через несколько дней она взяла в руку телефон. Крутила его, всматривалась в цифры, задумчиво нажимала на кнопки. Потом набрала знакомый номер, по которому от силы звонила один или два раза за всю жизнь.
— Это я, — сказала она в трубку, — ты права. Ты во всем права.
— Я рада тому, что ты это поняла, — голос Екатерины Олеговны был мягким и спокойным.
Такой же была и она сама, в отличие от вечно недовольной всем Полины. Той, которая прожила часть жизни, не подозревая о поступке сестры и мужа. Сестры, сохранившей спокойствие в ее браке и самые теплые воспоминания о муже и их семейной жизни.
— Давай вместе поедем на дачу в эту субботу, — предложила Полина Петровна, — ты правильно говорила о том, что неизвестно, сколько нам еще отмеряно. Сейчас я не хочу терять ни одной минуты из оставшегося нам времени.
Конечно, Катя согласилась, а Полина была рада этому.
Теперь она сделает все для того, чтобы больше не злиться на сестру. Потому что злиться нужно только на себя: за глу_пость, высокомерие и нежелание помогать близкому человеку.
Уже было поздно исправлять прошлое, но еще не поздно было изменить будущее.
