— Кому это нужно? – переспросила мама.
— Нам с Сашкой! Кому же еще?
— Правильно: вам! А при чем здесь моя двушка? Я за нее много лет сама выплачивала деньги. И мне никто не помогал, как ты помнишь.
— Отказываешь, значит? – беременная дочь зло смотрела на Анну Матвеевну.
— Получается, что да, — женщине с трудом удалось сохранить спокойствие.
— Да кто ты, вообще, после этого? Я тебя знать больше не желаю!
»Ну и ладно, — с тоской подумала пожилая мама: не нравится – не целуйся».
Скандал возник из-за квартиры: в мире ничего не изменилось, и квартирный вопрос, по-прежнему, продолжал портить москвичей.
Речь шла о двушке, приобретенной Анной Матвеевной еще в суровые девяностые. Ипотек с разными прибамбасами тогда не было: поэтому, это был кооператив. И для первого взноса в него был взят кредит.
Кто в армии служил, тот в цирке не смеется. Это известное выражение можно с успехом применить и к жизни в коммуналке: попробуйте немного пожить с неадекватными людьми – их теперь развелось до …енища.
Вся эта лабуда с добрыми соседями хороша только в телевизоре. Зубные щетки в суп они, может, стричь и не будут, но нервы потреплют изрядно.
Поэтому, намучившись по самое «не балуй», женщина с семилетней дочкой, которая не могла спать из-за пьяного ора, пошла на крайние меры. И вступила в жилищный кооператив, находясь практически в безденежье.
К тому времени она уже была разведена и получала на Инку небольшие алименты: времена были суровые – на дворе стояли лихие девяностые – и работы в стране практически не было.
Как говорится, все перебивались с хлеба на воду. А тут ваше нам здрасьте – выплачивать еще и за кооператив!
Анна Матвеевна металась туда-сюда между работой, подработкой и дочерью: почти все деньги уходили на покрытие долга в банке, в который превратилась привычная людям сберкасса, и ежемесячный взнос за кооператив.
А еще нужно было платить за коммуналку, что-то кушать и закрывать потребности дочери в школе: да, и сдавать на шторы!
Денег на жизнь практически не оставалось. А кругом уже стали появляться импортные товары и еда: какой соблазн, особенно, для ребенка!
Приходилось проявлять чудеса изворотливости. На старенькой машинке мама шила девочке хорошенькие платьица и даже верхнюю одежду: спасибо, что еще продавались недорогие ткани.
Из уже использованных ниток вязала комплекты – шапки и рукавички.
Ели, в основном, макароны. Если были деньги – с разными вариантами курицы. Но чаще – с жареным луком.
А еще любимым блюдом была жареная картошечка: хорошо, что селедки было — завались
А из этих самых окорочков, именуемых ножками Буша, когда была возможность, готовилась уйма всяких блюд: супы, котлетки, жаркое и вкусный студень на праздничный стол с добавлением желатина.
Ведь именно про смекалистых русских людей один известный поэт написал данные строки:
Еще мы делаем котлеты из кожи куриц и костей. И также – в области балета. И перекрыли Енисей.
Кажется, так. Или почти так. Но, главное – пережили девяностые-то! Да, худо-бедно, но пережили.
После девятого класса подросшая Инночка пошла в ПТУ – колледжей тогда еще не было. И устроилась посудомойкой в кафе в вечернее время, хотя за это ей было немного стыдно.
Но стыд – не дым: глаза не выест. А тут появилась перспектива иметь свои деньги, на которые можно было покупать себе красивую одежду.
К тому же, вечерами в кафе кормили. А, если подсуетиться, можно было кое-что взять с собой: например, целую котлетку – среди объедков попадались вполне съедобные вещи. Все равно — в мусорное ведро!
И даже получалось немного деньжат отдавать матери, которая вечерами ходила мыть подъезды: за нее Инке тоже было стыдно – не сумела устроить свою жизнь!
А, ведь, не уродина: вполне себе симпатичная тетка. Да и образование высшее имеется. Но, видимо, Бог не дал: как еще можно объяснить свое фиаско? Ну не своим же неумением или ду…ью, честное слово!
Время шло, кооператив потихоньку выплачивался. В двадцать лет Инночка вышла замуж и, не захотев жить с мамой, ушла на съемную квартиру.
После ухода Инночки женщине стало немного полегче во всех смыслах: она привыкла обходиться малым. И гораздо спокойнее: маме стало все труднее обеспечивать растущие потребности любимой дочери.
Ведь, по сравнению с подругами, Инка выглядела небогато: в большинстве — самострок да самовяз. А ей хотелось импортных шмоток. Поэтому, вынь да положь!
А одной женщине много ли надо? Бульону из костей наварила на несколько дней и сыта.
Спокойное существование стало приносить свои плоды, и Анюта стала лучше выглядеть.
Мыть подъезды уже тоже не было необходимости: ей совершенно случайно удалось устроиться на неплохую работу в риэлторское агентство.
И там Анна Матвеевна неожиданно стала показывать неплохие результаты. А это – увеличение заработной платы и премии по итогам работы: появились свободные деньги, и жизнь стала налаживаться.
Когда женщине исполнилось пятьдесят три года, она неожиданно встретила свою половинку! Это произошло в доме отдыха – Анюта уже могла себе позволить отдохнуть цивильно. Что, собственно, и позволила.
Все произошло на танцах — она туда пошла просто посмотреть на танцующих, уже ни на что не надеясь: кругом было полно молодых и красивых женщин.
А он пригласил ее: немолодую и довольно замученную жизнью. И они протанцевали весь вечер.
А потом стали встречаться: ходили в свободное время по проторенным дорожкам в парке с высокими тополями и липами, где даже в жару было прохладно, и говорили, говорили…
Он оказался отставным военным. Был разведен: детей в первом браке не нажил.
И она все рассказала симпатичному мужчине с добрыми глазами: да, про свою неудавшуюся жизнь!
— Ну, почему же неудавшуюся? – поправил ее спутник. – У Вас все – просто здорово! Вы смогли состояться, у Вас есть квартира и взрослая дочь. Пора такой красивой женщине подумать и о себе!
У нее замерло сердце: Господи, неужели это происходит на самом деле? И этот взгляд, и теплая рука, ищущая ее руку?
А он добавил:
— Мы знакомы уже неделю. Выходите за меня, Анечка!
Она бы вышла, но оказалось, что Олег Семенович на восемь лет младше ее! Ну как так-то? Почему же так не везет?
И опять он ее успокоил:
— Почему это — не везет? Вы мне понравились с первого взгляда. Я тоже Вам не противен. Так в чем дело? А в нашем возрасте восемь лет – чепуха!
Какая разница – восемью годами больше, восемью меньше! Главное, мы обрели друг друга!
И после возвращения в Москву они расписались: оказалось, что они даже жили в одном районе!
После небольшого ужина в кафе, на который Инка категорически идти отказалась – мама, ты сошла с ума! – Олег переехал к ней в двушку: при разводе мужчина все оставил первой жене и сейчас жил на съемной квартире.
С тех пор прошло пять лет, и у них по-прежнему все было хорошо: муж окружил свою Нюточку заботой, которую она не видела раньше.
Он отвозил ее на работу и забирал вечером домой. Пылесосил и мог приготовить ужин. Они вместе ходили за продуктами и гуляли каждый вечер в любую погоду: никогда Ане не было так хорошо!
Пара уже отпраздновала пять лет совместной жизни – деревянную свадьбу. Он подарил ей очаровательную шкатулку для драгоценностей из дерева, она ему – деревянную подставку для бутылки.
И тут неожиданно позвонила дочь, проигнорировавшая, как всегда, их годовщину. И сообщила, что забеременела:
— Поздравляю, ты станешь бабушкой!
А что, сегодня тридцать лет – вполне подходящий возраст для родов!
Ну, что – бабушкой, так бабушкой: женой-то она уже стала!
Они вместе посмеялись. А потом Инна сказала, что ей нужно с мамой срочно поговорить: и у Анны Матвеевны заныло под ложечкой – видимо, в животе у нее находилась душа.
Инна приехала не одна, а с мужем. Они вчетвером сели пить чай, и тут дочь завела разговор о квартире.
— Нужно будет продать двушку – тебе хватит и однокомнатной! – уверенно заявила девушка, демонстративно на замечая Олега, и делая упор на слово «тебе». – А разницу мы возьмем на погашение ипотеки.
— Кому это нужно? – переспросила мама.
— Нам с Сашкой! Кому же еще?
— Правильно: вам! А при чем здесь моя двушка? Я за нее много лет сама выплачивала деньги. И мне никто не помогал, как ты помнишь.
Поэтому, разбирайтесь сами, мои дорогие! Возьмите кредит, путь Саша возьмет подработку.
— Отказываешь, значит? – беременная дочь зло смотрела на Анну Матвеевну. — И это – родная мать? Ну, спасибо, мамочка, удружила!
Мало того, что у меня из-за этой паршивой квартиры не было детства: сплошные макароны и обноски, так и теперь меня лишают свое доли!
— Но я же вам помогла собрать на первый взнос, разве ты забыла? – осторожно напомнила мама.
— Почему забыла? Помню! Но нормальные матери и дальше помогают детям, а ты совсем сбр.ен.ди.ла со своим мужиком.
Олег молчал, делая вид, что пьет чай.
— Пусть тогда тебе помогут нормальные родители твоего Сашки! – резонно предложила Аня. – Я-то уже дала на первый взнос!
— Что ты считаешься! – закричала девушка. – Значит, нет?
Мама и ее муж молчали.
— Ах, так? Знать тебя больше не желаю!
— И я тебя очень люблю, Инночка, — тихо сказала мама.
Наоравшаяся дочь с мужем ушли. А они еще долго молча сидели за остывшим чаем: обоим было плохо.
Ну кто бы мог подумать? Как говорил один очень симпатичный дядька, никогда не было и вот опять!
И тогда Анна Матвеевна решила написать завещание на Олега. Да, на своего любящего и любимого мужа. С которым они жили душа в душу.
И мужчина исполнял ее малейшие прихоти: видно было, что он, действительно, любит свою Нюточку.
Регулярный отдых на море. Покупка любых шмоток. Постоянно – милые мелочи и дорогие сердцу сувениры. И цветы, которые она любила: садовые ромашки и астры! Ну, кто, скажите, может похвастаться тем же?
А с Инкой общение прекратилось – от слова совсем: она везде заблокировала маму. И не только: в адрес Анны Матвеевны появилось даже несколько неприятных слов. Эх, доча, доча…
Но у женщины и самой не было желания общаться: ее обидел один из самых родных людей! Да, и не только обидел, а оскорбил! А она, ведь, только хотела немножечко счастья на старости лет!
То же самое испытывала по отношению к себе и Инна: Мать-то – какова, а? Наверное, мужику своему все удумала отписать, не иначе! Нет, чтобы о своей кровиночке позаботиться! Дело к шести десяткам, а она все на ко…лей вешается – одни штаны на уме!
И каждая из них сделала свой выбор, испытав при этом амбара де рише. Что переводится, как затруднение выбора.
Да, нужно было выбирать из двух зол меньшее. Иначе, всю жизнь будешь мучиться, что предпочел не то.
А пока обе дамы думали, что не ошиблись: по-другому же не получалось! Короче, обе мы с тобою правы, как в известной песне…
Одна: Ну, не будет у меня дочери и внука – и не надо! Зато есть мой любимый!
Вторая: Живут люди и без матери — и ничего! Лучше совсем без нее, чем с такой…
А кто был действительно прав, покажет то самое время. Да, которое и хороший лекарь, и плохой косметолог, и беспристрастный судья.
А если вы ошиблись, и сделали неправильный выбор, то время придет – слезы утрет. Просто нужно немного подождать…
Автор: Ольга Ольгина
