И тут Лара, так звали гостью, повела себя довольно однозначно и стала вести себя с мужем хозяйки, как опытная гранд кокет, производя глазами нехитрые действия: в угол, на нос и на предмет.
Она некстати хохотала и задавала не совсем приличные вопросы. Заглядывала Игорю в лицо и старалась невзначай его коснуться – они сидели рядом.
— Совсем забыл! – в кухню, где Наташа мыла после ужина посуду, зашел муж. – Завтра приедет Сашка с барышней!
— Зачем? – изумилась жена.
— Показать, наверное, похвастаться!
— Чего мне их всех показывать-то? Я что – будущая свекровь? Пусть маме вашей показывает. Тем более, что мое мнение для него ничего не значит. И он это всячески демонстрирует.
Сашка был деверем Натальи и младшим братом Игоря. И, действительно, любил приезжать в гости со своими многочисленными избранницами, нисколько не опасаясь, что невестка расскажет одной про другую.
Да, он был не в восторге от выбора брата, но считал Нату глубоко порядочной женщиной.
Горечь пилюли сгладило то, что Сашка обещал привезти мясо для шашлыка: шашлыки на свежем воздухе любили все. А дело происходило на даче.
Братья были как «вода и камень, как лед и пламень» и совершенно не походили друг на друга как внешне, так и внутренне, хотя оба были, по-своему, привлекательны.
Старший был вполне «конкретный чу.вак», хорошо понимающий, чего он хочет. Красивая голова сидела на крепкой шее. Чуть кривоватые ноги знали, куда идти. Образ дополняли стрижка ежиком и умные, глубоко посаженные глаза.
И это говорило вовсе не о мечтательности и склонности к романтизму, как настаивают многочисленные физиогномисты из интернета, а к способности утаивать свои намерения и некоторой жестокости.
К своим тридцати годам у Игоря было все, что нужно: хорошая должность с высокой зарплатой, двушка рядом с метро, престижная иномарка и крепкая семья — они были в браке уже пять лет. Да, и дача, на которой сейчас все и происходило.
Единственное, у пары не было детей: но они пока решили пожить для себя – Наташа была на четыре года моложе мужа, поэтому, время позволяло.
В отличие от брата, Сашок был неисправимым романтиком и находился в постоянном поиске себя. Высокий, и порывистый, он уже отучился один курс на факультете управления и менеджмента. Но потом понял, где он, а где той менеджмент: тут чувствовалась явная несостыковка.
И, хотя факультет был платным и деньги просто «кукукнулись», ему даже никто не намекнул, что так не делают: мамочка и брат очень любили непутевого Сашку и желали ему добра — пусть продолжает искать свое «Я».
Он был эдакий лорд Байрон: а он, мятежный, ищет бури… Но с бурей тут было, как раз, все в порядке: вот с работой была засада. Молодой человек уже попробовал себя в роли курьера и разносчика пиццы, но это было «не его».
Еще бы: волосы, собранные сзади в хвост, круглые очки а — ля Джон Леннон и мечтательный взгляд – какая пицца!
Мама, пройдя через некоторые унижения, пристроила его в какую-то фирму на должность креативного менеджера. Но, неожиданно оказалось, что эта должность предполагает некоторую долю креатива, а не просто сидение за компом в положенное время и сортировку шариков по цветам, как ожидалось.
А с креативом тут был полный ту…хляк. Как, впрочем, и с русским языком, который теперь требовался во всех приличных местах.
И, хотя хлопчик был коренным москвичом, он «услаждал» слух окружающих полным джентльменским набором: зво̀нит, ло̀жит и замечательным словечком никовойный, так любимым детьми всех возрастов и запомненным им еще с детского сада, в котором прошли самые лучшие годы мальчугана.
Но это нисколько не мешало ему пользоваться большим спросом у лиц противоположного пола. А на остальное просто не обращалось никакого внимания: нам на это нечего смотреть.
Так Шурик и жил, гарцуя между дамами и перебиваясь случайными заработками, а, также, не отказываясь от помощи любящей мамы и брата. Кстати, время шло, а долгожданное «Я» не находилось.
В назначенное время дорогие гости появились на даче: новая избранница шурина оказалась довольно симпатичной девушкой с уже накаченным губами.
Кто бы мог подумать! Справедливости ради стоит заметить, что все его девушки были довольно приятными внешне, но ту.по.ватыми – под стать кавалеру.
Сначала сели в кухоньке – выпить по разминочному рюмашу за знакомство, а уж потом жарить шашлыки.
И тут Лара, так звали гостью, повела себя довольно однозначно и стала вести себя с мужем хозяйки, как опытная гранд кокет, производя глазами нехитрые действия: в угол, на нос и на предмет.
Она некстати хохотала и задавала не совсем приличные вопросы. Заглядывала Игорю в лицо и старалась невзначай его коснуться – они сидели рядом.
Малоодаренный мечтатель Шура на это не обращал никакого внимания. А муж повел себя довольно странно: как в одном из произведений про любимого сыщика.
— Ватсон, вы обратили внимание на странное поведение собаки?
— Но она себя никак не вела!
— В том-то все и дело! Вот это и странно!
Муж никак не отреагировал на появление гостьи: ни удивлением, ни одобрением, ни отрицанием – никак. А был должен это сделать: ведь брат привез знакомиться свою пассию! И до этого Игорь вел себя совершенно по-другому.
А еще мужчина совершенно не обращал внимания на явные поползновения гостьи в его сторону, и это его совершенно не напрягало. А должно было: ведь стыд и срам никто не отменял.
И это тоже неприятно поразило Наташу: как будто, так и было надо – или все шло по заранее намеченному плану.
А потом два представителя от каждой «ячейки общества» — Наташа и деверь – пошли на улицу разжигать мангал и готовить мясо. И это, естественно, заняло какое-то время: знающие люди понимают.
А потом хозяйке что-то понадобилось на кухне. И когда она туда вошла, муж и Лара как-то быстро отскочили друг от друга, а у гостьи оказалась размазанной помада…
И тут Наташу «взяли нервы», как говорила ее мама, и девушка закричала. Выражений выбирать не пришлось – все уже было придумано до нее.
— Ах ты, … крашеная! Ты что это удумала? Явилась в семью раздор посеять? Я тебе сейчас космы-то повыдергаю!
При этих словах парочка переглянулась и быстро-быстро, обойдя с двух сторон кричащую Тату, вышла во двор. А она опустилась на стул.
Нет, ей это не показалось: они, действительно, целовались! И, может, кричать стоило, в данном случае, не на Лару, а на совершенно другого человека…
Настроение было испорчено: счастливый мирок девушки в одну секунду рухнул. И, главное, Игорь не сделал никаких попыток все отрицать и ее успокоить: «ну, целовался в кем не бывает! Но люблю-то я одну тебя!»
— Никаких шашлыков! – решила Наташа и поднялась на второй этаж. Вскоре туда пришел не муж, как ожидалось, а деверь.
— Совсем ох…ла? — начал Сашка без предисловий: видимо, ему уже «настучали», и он, конечно же, был не на стороне невестки. – Лечится надо, девушка! Дать адрес психиатра?
И добавил уже более миролюбиво:
— Давай, спускайся – там тебе уже шашлык нало̀жили.
И она решила свернуть гордость и сунуть ее в папку для бумаг: может, показалось? Тем более, что деваться было некуда: уже нало̀жили.
И внизу все прошло относительно прилично: все вели себя так, как будто ничего не произошло.
После отъезда гостей девушка не стала ничего выяснять: это было первый раз за все время счастливой супружеской жизни и вполне могло оказаться случайностью – в остальном-то у них было все хорошо.
А потом был день рождения свекрови, куда, естественно, все сыновья пришли со своими половинками — Шурка, естественно, прихватил Лару.
И ситуация повторилась: она стала просто лезть к Игорю – праздник отмечали в кафе, где предполагались танцы.
И Наталья опять не сдержалась и подняла хай, оттащив «повесившуюся» на мужа девку в сторону. Но все, почему-то, ее опять не поддержали.
Более того, девушка услышала в свой адрес: «напилась – сиди тихо, а не позорься сама и не позорь мужика».
Это было совершенно несправедливо: все прекрасно знали, что она вообще не употребляла алкоголь. Знали, но, тем не менее, сказали. Значит, это было сделано нарочно.
Ната заплакала и ушла из кафе, сочтя это единственным приемлемым решением в данной ситуации. Дома попыталась осмыслить случившееся, и пришла к выводу, что, видимо происходит нечто, о чем она пока информирована не полностью. И что она плохо знает своего мужа.
Вечером попыталась кое-что прояснить с вернувшимся из гостей Игорем. Но разговора не получилось. На ее предложение поговорить, муж сказал, что устал, а еще, что ему все ясно и говорить им не о чем. И, впервые за пять лет, постелил себе на диване. А она пролежала без сна.
Обуревавшие девушку чувства не поддавались описанию. Тут была и обида: как он мог! И разочарование: вот тебе и отличный семьянин! И, конечно же, сожаление по всему ушедшему: любви, уважению и надежде на счастливое будущее – было ясно, что этого уже не предвидится. Причем ясно так, что глазам больно.
Слез не было: ах, да – еще было отчаяние. Много отчаяния, которое перекрыло все остальное. Наташа промучилась почти до утра, а потом задремала.
А утром, которое мудренее вечера, решила подать на развод, справедливо рассудив, что если муж будет против, то попытается как-то разрулить ситуацию и найти всему разумное объяснение.
Все знают, что очень легко что-либо доказать. А еще легче все это опровергнуть. Но тут никто ничего ни доказывать, ни опровергать не стал: Игорь встретил известие о разводе молча, а Ната ждала. А вот родня не смолчала, и девушка узнала о себе много интересного.
Что она — ограниченная особа. И что умному и воспитанному Игорьку следовало бы уйти от нее очень давно, а не терпеть всю эту ужасную бессмыслицу. И нужно вообще быть без мозгов, чтобы совершенно добровольно лишиться такого хорошего мужа.
А Игорь молчал. И Наташа утвердилась во мнении, что поступает совершенно правильно.
Их развели, и девушка вернулась к маме. Поначалу было очень горько и больно: ведь в течение пяти лет рядом был любимый и любящий человек – его руки, объятия и поддержка практически во всем.
А главное, была уверенность в завтрашнем дне. В котором обязательно должна была появиться в их жизни хорошенькая девочка в крохотных башмачках, которые Наташина мама называла по-деревенски гусариками.
И теперь все это растворилось в абсолютно туманном будущем. Как говорится, нет и неизвестно. Но время, которое является отличным лекарем, но плохим косметологом, сделало свое дело: и неприятности стали потихоньку забываться.
К тому же, в жизни Наты стали происходить положительные перемены: она познакомилась с Олегом. И сердце девушки стало потихоньку оттаивать, и, кажется, в нем стала зарождаться новая любовь.
И тут совершенно неожиданно позвонил бывший деверь. И Наташа так же неожиданно ответила, хотя, в свое время, решила трубку от членов «веселой семейки» не брать.
С момента развода с Игорем прошло почти два года.
— Я это, извиняюсь, — произнес не знакомый с этикетом Сашка: все знают, что надо говорить «прошу прощения».
Но и это был, своего рода, гражданский подвиг: деверь, в принципе, никогда не считал себя виноватым. А уж перед невесткой, тем более.
— За что? – удивилась Наташа.
— Да за Ларку, п…лу, — охотно пояснил Сашка. – Ты, ведь, оказалась права: они с Игорем были любовниками.
А со мной она познакомилась, чтобы пробраться в вашу семью. И, представь себе, недавно я узнал, что они поженились! Да и он, тоже, хорош! Затаился и не зво̀нит! Да мне они теперь на фиг не нужны!
— Мне, вообще-то, тоже, — сказала Ната и отключилась.
И поняла, что ничего не чувствует: даже удовлетворения, что она оказалась права. Ведь прошлое должно оставаться в прошлом. Тем более, не очень приятное.
А у девушки на сегодня было назначено важное мероприятие: они с Олегом собирались в ЗАГС подавать заявление. А делать это нужно обязательно в хорошем настроении. И Наташа никому не позволит его испортить. Уж будьте уверены.
Кстати, милые дамы, если вам что-то кажется, никого не слушайте: это вам не кажется! Ведь женщины гораздо тоньше по организации, чем эти толстокожие мужики.
Поэтому действуйте так, как подсказывает вам сердце— вещун: так называла этот важный орган пожилая Наташина мама. И была, конечно, права. Однозначно!
