«Еще бы!» Неплохо устроилась. Квартира в Москве, дорогая обувь в прихожей, какие-то картины.
Может быть, мать занялась искусством, а не работала в банке, как уверяла тетя Нина?
Выглядывая из окна поезда, Лиза чувствовала, как по коже бегают мурашки.
Какой же огромной и красивой была Москва! Красивее, чем видела Лиза на картинках, и огромнее чем могла представить себе в своих фантазиях.
— Москва!.. Просьба не оставлять в вагоне свои вещи. Прибытие через семь минут.
Проводница ходила по вагону и произносила одни и те же фразы, заставляя Лизу морщиться. Ну какой же у нее противный голос! Все впечатление о Москве портит.
Лиза сердито прижала к себе сумку, мысленно прикидывая, не могла ли она забыть что-то в вагоне.
В сумке лежало самое необходимое: вещи, гаджеты, документы, поэтому терять и забывать ничего было нельзя.
На вокзале ее никто не встречал.
Поймав такси, Лиза уселась на заднее сиденье и всю дорогу любовалась мелькавшими за окном картинками: большими домами, красивыми машинами, впитывая атмосферу огромного города.
Никогда раньше она не была в Москве, но столько раз представляла себе свой приезд и сам город. Тогда ей казалось, что ее мечта невыполнима, слишком маленькой была девочка и слишком глобальными казались ей планы и мечты.
Даже отец не один раз говорил дочери о бесперспективности ее поездки в столицу.
— Зачем тебе Москва? – спрашивал Вадим Игоревич. – Она сожрет тебя и не подавится. Училась бы в Екатеринбурге, тут все родное, знакомое, жилье есть. Да и город немаленький, ничуть не хуже Москвы.
Конечно, не хуже, но ведь в Екатеринбурге не было матери. Главной причиной, по которой Лиза приехала из своей глубинки в столицу, был поиск матери.
Лизе хотелось взглянуть в лицо женщине, бросившей ее в младенчестве, задать мучивший девушку вопрос о том, как можно было оставить своего ребенка, променяв его на большой город.
Отцу о своих планах Лиза не говорила. Пожалуй, Вадим Игоревич и знать не знал о том, что мать Лизы жила в Москве.
Поначалу Инна Андреевна и вправду уехала в столицу, только вот задержалась ли она там или поехала дальше, Вадиму Игоревичу было неизвестно.
Зато о точном местонахождении матери знала ее школьная подруга, тетя Нина. Это она встречалась пару раз в Москве со своей приятельницей, это она дала адрес Лизе, когда девушка пришла к ней со своей просьбой.
— Зачем тебе это? – с удивлением спросила тетя Нина. – Твоя мать ни разу не спросила у меня о тебе. Я виделась с ней дважды, и ни в один из наших разговоров у нас не зашла речь о тебе.
— Я просто хочу, — упрямо ответила Лиза, — для меня это важно.
Для отца Лиза уехала в Москву поступать, ее документы были приняты одним из вузов столицы, только вот Лиза до последнего не решила, хочет она жить в Москве или все же вернется в Екатеринбург.
Можно было бы и в Санкт-Петербург поехать на учебу, там ее документы тоже были приняты, но Лизе хотелось все же осесть в столице.
Машина остановилась у десятиэтажного жилого дома в Отрадном, Лиза расплатилась с водителем, подхватила сумку и, выйдя из такси, еще несколько минут постояла на улице.
И куда делась ее уверенность в том, что она поступает правильно? Много лет Лиза размышляла о том, как приедет в дом к матери, с уверенностью позвонит в дверь, потом с вызовом взглянет в лицо Инне Андреевне.
Обязательно увидит в глазах матери сожаление, вину, услышит слова оправдания, а потом выскажет Инне Андреевне все, что накопилось внутри.
Только вот теперь, спустя много лет эту уверенность, зревшая внутри молодой девушки, словно испарилась.
«Ну не зря же я ехала столько времени!» — Лиза подумала про себя об этом и вдруг разозлилась.
Откуда в ней взялась трусость и неуверенность в себе? Почему она вдруг решила передумать? Почувствовав гнев, разгоравшийся внутри, Лиза уверенным шагом направилась в сторону подъезда.
— Ты к кому, девочка? – обратилась к Лизе сидевшая на скамейке у подъезда старушка.
«К маме», — хотела было ответить Лиза, но тут же осеклась.
— К подруге, — соврала она и, вежливо поздоровавшись, позвонила в домофон.
— Кто? – женский голос звучал устало, и Лизе на секунду стало не по себе.
А если у ее матери дома гости? Вдруг там мужчина, с которым она живет. Ребенок, которого она успела родить?
Нет, надо было пройти этот путь до конца, просто задать вопрос, а потом посмотреть в лицо предательнице и уйти.
— Это Лиза, — ответила она быстро, а на другом конце повисла пауза.
Сердце Лизы бешено колотилось в груди, но она покорно стояла у двери подъезда и краем глаза видела, как на нее смотрит пожилая женщина.
Дверь запищала и разблокировалась. Лиза шагнула в подъезд, поднялась пешком на пятый этаж, увидела открытую дверь. Уже потом увидела и ее, Инну Андреевну.
Она стояла в прихожей, и хотя свет не был включен, Лиза отчетливо видела женскую фигуру, темные волосы, рассыпавшиеся по плечам, напряженное лицо.
— Проходи, — прозвучал голос из темноты, и Лиза вошла в квартиру.
Вот она, ее мать. Та, которую Лиза видела только на редких фотографиях в гостях у тети Нины, ведь отец не хранил фото той, что оставила его с ребенком на руках.
Постояли молча. Инна включила свет, и теперь перед Лизой стояла словно она сама, настолько сильно девушка была похожа на свою мать: те же темные волосы, тонкие губы, ямочки на щеках.
Холодок то и дело пробегал по спине, а язык словно к небу прилип и не хотел шевелиться.
— Я не ждала тебя, — произнесла мать.
«Еще бы!» — хмыкнула про себя Лиза обиженно.
Она окинула взглядом прихожую и кусочек гостиной, видевшийся с расстояния. Неплохо устроилась, весьма неплохо.
Квартира в Москве, дорогая обувь в прихожей, какие-то картины. Может быть, мать занялась искусством, а не работала в банке, как уверяла тетя Нина?
— Извини, — пробормотала Лиза, ругая себя за неуверенность, — нужно было предупредить. Просто я не была уверена в том, что ты захочешь меня видеть.
— Почему же? Проходи.
Лиза скинула с ног кроссовки, прошла за матерью в кухню.
Кофе-машина, посудомойка, стиральная машина, встроенная в кухонный гарнитур. Из окна открывался прекрасный вид на дорогу, по которой проезжали потоки машин. Красиво, дорого, богато.
Лиза присела на мягкий стул, уставилась на Инну, присевшую рядом.
— Я приехала учиться, — сразу сказала Лиза, — но перед этим решила заехать к тебе. Проведать.
«Зачем я вру? — корила себя Лиза. – Я приехала для другого! Чтобы сказать тебе в лицо, что ты – предательница и трусиха!»
Пили чай, почти все время молчали. И смотрели друг на друга.
— Я могу переночевать у тебя? – спросила Лиза, и мать кивнула.
Нет, она не была рада приезду дочери, наверняка считая приехавшую Лизу помехой. Но переночевать разрешила.
Лизе она постелила в гостиной на диване. Никаких вопросов Инна Андреевна не задавала, делала все молча, четко, как будто робот. Может быть, Москва сделала ее такой бездушной?
Поужинали тушеными овощами и салатом. Лиза ела без аппетита, расстроенная тем, что ей не хватило смелости задать вопросы и сказать задуманное.
Легла спать, прислушивалась к шуму машин за окном, слышала, как мать с кем-то говорила по телефону о чем-то связанном с работой, но не с ее приездом.
«Я ей не нужна», — с горечью думала Лиза.
Хотя чего она еще ждала? Если за семнадцать лет мать ни разу не позвонила ей и не попыталась встретиться, то чего уж теперь ждать? Чужие они люди друг другу.
Утром Лиза проснулась разбитой, как будто и не спала вовсе. Мать приготовила сырники, разлила чай по чашкам. У Лизы возникло ощущение, что ее гонят: мол, пей чай, ешь сырники и дуй из моего дома. И вдруг Лиза разозлилась.
— Почему ты меня ненавидишь? – спросила она, хотя совсем не этот вопрос должен был быть первым.
Инна Андреевна с удивлением посмотрела на дочь:
— Почему ты решила, что я тебя ненавижу?
— Ты… Ты меня бросила!
Мать присела за стол, сложила руки, тяжело вздохнула. Потом подняла на Лизу голубые глаза, точно такие же, какие были у ее дочери.
— Скажи мне, как тебя отец отпустил ко мне? Как тебя отпустила мачеха?
— Какая мачеха? Нет у меня мачехи! И не было никогда! – Лиза продолжала злиться, даже хотелось схватить кипяток и плеснуть в лицо Инне Андреевне.
— Когда твой отец выгонял меня из дома, у него была невеста. Та, с которой он хотел прожить остаток дней, а тебе сказать о том, что у тебя другая мама.
Лиза нахмурилась, зачем-то хлебнула чай, обожгла губу, поморщилась.
— Какой бред! У папы не было невесты, никогда!
— Была, — Инна Андреевна усмехнулась, — была еще до того, как я забеременела. Просто моя беременность оказалась некстати, ведь твой отец собирался уйти, жениться на другой, с ней жить свою жизнь. А потом я забеременела, надеялась сохранить семью. Все оказалось хуже, чем я предполагала. Вадим вышвырнул меня из дома, а когда я родила, забрал у меня тебя.
— Как можно было забрать ребенка у матери? – Лиза недоверчиво косилась на Инну Андреевну.
— Твой отец был начальником горотдела, у него были связи, власть, он умело управлял людьми. Ты не замечала, как ловко он управлял твоей жизнью? Поэтому я и удивлена тому, как ты очутилась тут.
— Папа не знает, — пробормотала Лиза, потирая верхнюю губу, все еще болевшую от ожога, — и почему ты не искала меня?
— Зачем тебя искать? Я знала, где ты и с кем. Ты была с папой, его будущей женой, а меня с поз_ором выгнали из города и попросили больше никогда не появляться в жизни Вадима Игоревича. Сказали, что дочери у меня нет, что я – просто инструмент, с помощью которого Вадим стал немного счастливей. Значит, с той женщиной у него не сложилось… Хотя я не удивлена. Вадим – сложный человек.
— Тетя Нина сказала мне, что ты не интересовалась мной! Не спрашивала про меня ни разу!
Лиза вдруг заплакала. Она положила голову на руки, сложенные на столе, громко рыдая и всхлипывая.
Нет, совсем не так она представляла себе разговор с матерью. И вдруг ее коснулись чьи-то руки. Руки матери, нежно погладившие ее по спине.
— Я боялась. Боялась узнать о том, что у тебя все не так хорошо, как я себе представляла. Боялась, что не смогу помочь, если вдруг тебе плохо. Я ненавидела себя каждый день за то, что не сбежала от него тогда, о том, что цеплялась за этот брак, в котором меня считали инструментом. Ты можешь ненавидеть меня, я пойму.
Лиза покачала головой.
— Я не хочу ненавидеть. Я хотела просто взглянуть тебе в глаза. Отец совсем ничего о тебе не говорил, а я не спрашивала, только у тети Нины.
— Тогда спроси сейчас. А еще лучше иди умойся, а потом мы поедем в парк. Там свежий воздух, красиво, можно спокойно поговорить.
Лиза подняла на мать глаза, а Инна Андреевна улыбнулась:
— Ты скажешь мне все то, зачем ехала сюда.
— Нет, не скажу, — Лиза помотала головой и шмыгнула носом.
На нее накатила волна облегчения и зарождавшейся внутри нее радости.
Сколько лет она верила в то, чего не было на самом деле! Растила в себе ненависть, злобу, репетировала некрасивую речь!
Теперь хотелось только одного: спокойно поговорить и… обнять маму.
