— Не поняла? А кто это решил что вы там жить будете? Вы у кого разрешение спрашивали? — удивленно смотрела на невестку свекровь.
— Мы переезжаем на вашу дачу — повторила женщина. — Вывозите свои вещи, нам они мешают, — Марина стояла в дверях городской квартиры свекрови, нервно теребя ремешок сумки.
Елена Павловна замерла с недомытой чашкой в руках. Был обычный четверг, начало ноября. Она собиралась посвятить день уборке, а тут — такой визит.
— Что значит — переезжаете? — она аккуратно поставила чашку на стол.
— То и значит. Дима потерял работу. Квартиру снимать больше не можем. А тут ваша дача пустует всю зиму.
В комнате из-за шума появилась Наташа — дочь Елены Павловны. Она временно гостила у матери — приехала из своего города на неделю, помочь с ремонтом в ванной.
— О, явилась — не запылилась, — Марина скривилась при виде золовки. — Тоже мне, хозяйка нашлась.
— Я здесь выросла, между прочим, — парировала Наташа. — А ты кто такая, чтобы указывать?
Елена Павловна подняла руку, останавливая начинающуюся перепалку:
— Погоди, Марина. Как — потерял работу? Что случилось?
— А то вы не знаете! Сократили его. Оптимизация, видите ли. Три года в этой конторе пахал, и что? Выкинули как собаку!
Елена Павловна нахмурилась. Сын действительно давно не заходил, только звонил иногда. Всё некогда, некогда… А тут такое.
— Почему он сам не пришел? — спросила она.
— На собеседовании, — буркнула Марина. — Третьем за сегодня. Толку только… Везде опыт другой требуют, квалификации не хватает.
Она прошла в квартиру без приглашения, тяжело опустилась на банкетку:
— Так что решайте. Или разрешаете нам пожить на даче, или… или не знаю что.
— Нет, так дела не делаются, — Елена Павловна села напротив невестки. — Сначала расскажи все по порядку.
Марина дернула плечом:
— А что рассказывать? Месяц назад приходит Дима — глаза красные, руки трясутся. Оказывается, всех программистов их отдела под сокращение пустили. Новый директор пришел, решил команду из своих набрать.
— И что, совсем без выходного пособия? — спросила Наташа.
— Два оклада дали. Только этого хватило только чтобы за съемную квартиру заплатить и кредит за машину погасить. Машину продали уже…
Елена Павловна вздохнула. Она помнила, как радовался Дима этой подержанной «Тойоте» — первой своей машине.
— А почему он мне не позвонил? Не рассказал?
— А вы бы что сделали? — огрызнулась Марина. — Денег дали? Так у вас самих пенсия… — она осеклась, поймав тяжелый взгляд свекрови.
— Дело не в деньгах, — тихо сказала Елена Павловна. — Он мой сын. Я имею право знать, что с ним происходит.
Повисла тяжелая пауза. С улицы доносился шум дождя.
— Я пойду чайник поставлю, — неожиданно мирно сказала Наташа.
— Не надо чайник, — Марина резко встала. — Вы не поняли? Нам съезжать надо. Завтра! Хозяйка квартиры предупредила — если задержим оплату еще на день, вещи на улицу выставит.
— И куда вы все вещи повезете? — практично спросила Елена Павловна. — На дачу? Там же холод собачий, отопления нет.
— Есть печка, — упрямо сказала Марина. — И электрообогреватели купим.
— На какие деньги? — хмыкнула Наташа из кухни.
— Найдем! Дима подработку ищет, я… я тоже что-нибудь придумаю.
Елена Павловна внимательно посмотрела на невестку. За напускной агрессией явно скрывался страх. Самый обычный человеческий страх — остаться на улице.
— Знаете что, — вдруг вспылила Наташа, выходя из кухни. — Хватит этого цирка! Явилась тут, требует… А где ты была, когда мама в больнице лежала? Когда ей операцию делали?
— При чем здесь это? — Марина вскочила. — Я о настоящем говорю! О том, что нам жить негде!
— А мы, значит, должны все бросить и бежать вам помогать? После того как вы носа не казали полгода?
— Дочка, подожди… — начала было Елена Павловна.
— Нет уж, мама, не подожди! — Наташа раскраснелась. — Пусть знает! Думаешь, я не вижу, как ты переживаешь? Как ждешь их звонка каждое воскресенье? А они что? Раз в месяц забегут на полчаса, и то если припрет что-то!
— Да как ты смеешь! — Марина шагнула к золовке. — Мы работали как проклятые! У нас времени не было…
— На мать время должно быть всегда! — отрезала Наташа. — А ты его только отваживала от семьи. Думаешь, я не знаю, как ты фыркала, когда мама звала вас на дачу летом? «Ой, у нас другие планы, мы в Турцию летим…»
— Да, летели! На кредитные, между прочим! Потому что я хотела, чтобы у нас была нормальная жизнь! Не как у вас — грядки, банки, соленья…
— Нормальная жизнь? — Наташа расхохоталась. — И где она теперь, твоя нормальная жизнь? Прибежала же на эти самые грядки, как припекло!
— Девочки, прекратите! — Елена Павловна стукнула ладонью по столу.
— Нет, пусть договорит! — Марина уже кричала. — Пусть скажет, как я испортила её драгоценному брату жизнь! Как я его от семьи отвадила! А ты знаешь, что он сам не хотел сюда ходить? Потому что вы его попрекаете каждым шагом! То не так живет, то не так работает…
— Неправда! — вскрикнула Елена Павловна. — Я никогда…
— Правда! Вы все время сравниваете его с отцом! «А вот папа в твои годы уже начальником был! А вот папа никогда бы не взял кредит! А вот папа…»
— Не смей! — Елена Павловна побелела. — Не смей говорить об отце! Ты… ты…
— Что я? — Марина уже не сдерживалась. — Правду говорю! Запарили со своим папой! А Дима что, не человек? У него своя жизнь быть не может?
— Какая своя жизнь? — взвилась Наташа. — В съемной квартире, без работы…
— А ты где живешь? В своей квартире? Ах да, тебе же муж все купил! Повезло пристроиться!
Наташа побагровела:
— Да как ты… да что ты…
— А вот так! Думаешь, не знаю, как вы с мамой перешептываетесь? «Ой, а наша Мариночка опять в новом платье, ой, а они опять в отпуск собрались…» А теперь радуетесь небось — допрыгались!
— Замолчи! — Елена Павловна встала. — Сейчас же замолчи!
— Не замолчу! Достало всё! Вы же только и ждали, когда мы провалимся! Когда приползем на коленях! Особенно ты, — она ткнула пальцем в сторону Наташи. — Вечно строишь из себя идеальную дочь!
— Пошла вон из моего дома! — Наташа схватила Марину за плечи.
— Руки убрала! — Марина вывернулась. — Не твой это дом! И дача не твоя!
— Девочки… — Елена Павловна пыталась встать между ними.
— А чья? Твоя что ли? — Наташа уже тоже кричала. — Думаешь, раз замуж за Димку выскочила, так всё тебе тут принадлежит?
— Да лучше под мостом жить, чем с вами! — Марина схватила сумку. – Подавитесь своей дачей!
Она рванулась к двери, но вдруг покачнулась и схватилась за стену, едва не рухнув в обморок. Елена Павловна успела подхватить невестку под руку:
— Господи, а ты не беременная часом ли?
В комнате повисла звенящая тишина. Марина медленно осела на банкетку и разрыдалась.
— Восьмая неделя, — всхлипывала Марина. — Узнала как раз перед Диминым увольнением…
— И молчала? — Елена Павловна покачала головой.
— А что говорить? Чтобы вы еще и этим попрекали? «Нашли время ребенка заводить…»
— Бестолковая ты, — вдруг тихо сказала Наташа. – Ох и бестолковая…
В прихожей раздался звук открывающейся двери. На пороге стоял Дима — осунувшийся, небритый.
— Что здесь происходит? Марина? Ты почему здесь?
— Явился! — Наташа начала заводиться снова. — Сам-то что молчал? Почему мать не предупредил?
— О чём? — Дима устало прислонился к дверному косяку.
— О том, что тебя уволили! О том, что жить вам негде! О том, что жена твоя беременна!
— Беременна? — Дима перевел взгляд на Марину. — Ты… ты правда?..
— Да, — она вытерла слезы. — Я хотела дождаться, пока ты работу найдешь…
— Мариш, ну как же так? — он опустился рядом с ней на корточки. — Почему молчала?
— Потому что я сама не знала, что делать! — снова всхлипнула она. — Ты весь измученный, на собеседования бегаешь… А тут еще хозяйка с квартирой…
— Так, — Елена Павловна решительно встала. — Дима, быстро в ванную — бриться. Марина — на кухню, тебе нельзя голодной. Наташа…
— Уже ставлю чайник, — буркнула та, но уже без прежней злости.
— А потом сядем и спокойно всё обсудим, — закончила Елена Павловна. — Как взрослые люди.
— Мам, — Дима поднял голову. — Прости, что не сказал сразу. Я думал справимся…
— Все вы думаете справиться сами, — она провела рукой по его небритой щеке. — Как отец твой когда-то…
На кухне, за чаем с бутербродами, которые Наташа молча соорудила для всех, начался трудный разговор.
— Сколько вам нужно на аренду? — спросила Елена Павловна.
— Мам, не начинай, — поморщился Дима. — Я знаю, сколько у тебя пенсия.
— У меня есть сбережения.
— Нет! — Марина стукнула чашкой по столу. — Не возьмем мы ваши деньги!
— Опять двадцать пять, — вздохнула Наташа. — Гордость свою побереги, тут ребенок на кону.
— А ты не лезь! — огрызнулась Марина.
— Так, все замолчали, — Елена Павловна постучала ложечкой по чашке. — Дима, какие варианты работы есть?
— Есть одно предложение… В другой город только.
— Куда? — встрепенулась Марина.
— В Новосибирск. Удаленка частично, но первые полгода нужно там быть.
— А я? — голос Марины дрогнул. — Я тут одна? Беременная?
— Потому и молчал, — Дима потер переносицу. — Знал, что расстроишься.
Елена Павловна задумчиво посмотрела в окно:
— А что с дачей думаете?
— Мам, там же холод собачий, — начал Дима.
— Да погоди ты! Я что предлагаю: поживите пока в моей квартире.
— А ты? — удивилась Наташа.
— А я как раз на даче. Там печка хорошая, котел я еще летом проверила. Главное — дров напилить.
— Одна на даче? Зимой? — возмутился Дима.
— А что такого? Мне там спокойнее. Сад, огород… Всю жизнь мечтала зиму на даче прожить, да всё недосуг было.
— Нет, мам, — Дима решительно встал. — Не пущу тебя на дачу одну.
— Да что со мной случится? — отмахнулась Елена Павловна.
— А давление? А сердце? — подхватила Наташа. — Мам, ты с ума сошла!
Марина вдруг тоже поднялась:
— А давайте… давайте все вместе на даче? В городе квартиру сдадим, деньги пойдут на ремонт дачи. Там места много…
— Чтобы мы друг другу горло перегрызли за неделю? — хмыкнула Наташа.
— Не перегрызем, — неожиданно твердо сказала Марина. — Я… я постараюсь.
Елена Павловна внимательно посмотрела на невестку:
— Что ж ты раньше так не говорила? Всё гонор показывала?
— А вы думаете, легко это? — Марина опустила глаза. — Вы же меня с первого дня невзлюбили. «Не пара она тебе, сынок», — передразнила она свекровь.
— Было дело, — спокойно признала Елена Павловна. — Потому что видела — гордая ты слишком. Всё сама да сама.
— А как иначе? Меня жизнь научила — никому верить нельзя.
— Семье-то можно, — тихо сказал Дима. — Нужно.
Повисло молчание. За окном что-то прошуршало — ветер гонял опавшие листья.
— Значит так, — наконец сказала Елена Павловна. — На даче четыре комнаты. Нам всем хватит. Дима будет на работу ездить — не Новосибирск, слава богу. А мы тут как-нибудь уживемся.
— Мам… — начала Наташа.
— А ты, дочка, в гости приезжай. Почаще. Муж твой — мужик рукастый, поможет с ремонтом.
Через неделю они перевезли вещи. Дима с Наташиным мужем утеплили окна, проверили котел. Елена Павловна доставала из кладовки старые шторы, раскладывала посуду по шкафам — у каждой вещи была своя история.
— А это еще что? — Марина достала из коробки потрепанный альбом.
— О, — улыбнулась свекровь. — Это наши первые фотографии с дачи. Вот, смотри — тут только участок купили, голое поле…
Марина осторожно перевернула страницу:
— А это Дима маленький?
— Да, ему пять лет. Отец качели ему сколотил, видишь? До сих пор стоят.
В дверь просунулась голова Наташи:
— Мам, там эти качели уже скрипят так, что соседей пугают. Миша говорит, надо менять.
— Не надо, — вдруг сказала Марина. — Пусть стоят. Может… может моему ребенку пригодятся.
Елена Павловна молча обняла невестку за плечи.
Вечером, когда все уже разошлись по комнатам, на кухне остались только Марина и Наташа — мыли посуду.
— Знаешь, — негромко сказала Марина, протирая чашку. — А ведь я правда вас всех ненавидела поначалу.
— За что?
— За то, что вы… настоящие. Семья. А я всегда была чужая.
Наташа забрала у нее чашку:
— Вот ты даешь, конечно. Вроде умная девка, а балда балдой ей богуНикто тебя чужой не считал. Это ты сама… отгородилась.
— Знаю, — Марина села за стол. — Страшно было. Вдруг не примете? Вдруг прогоните?
— А теперь не страшно?
— Теперь… теперь по-другому страшно. Вдруг не справлюсь? Вдруг плохой матерью буду?
— Не будешь, — раздался голос Елены Павловны. Она стояла в дверях в старом халате. — Справишься. Мы поможем.
За окном падал первый снег. Дача, такая огромная днем, ночью казалась уютной и теплой. Из комнаты доносился голос Димы — он разговаривал по телефону с потенциальным работодателем. В котельной негромко гудел котел.
— Знаете, — вдруг сказала Марина. — А ведь хорошо, что так получилось. Что деваться некуда было.
Елена Павловна налила всем чаю:
— Деваться есть всегда куда. Просто иногда надо не деваться, а оставаться. С теми, кто рядом.
Дом засыпал. Впереди была долгая зима — с морозами, метелями, бытовыми трудностями. Но теперь они знали — справятся. Потому что решили быть семьей. Не по принуждению, а по выбору.
А весной в саду зацвела старая яблоня. Та самая, что Дима с отцом когда-то сажали. И под ней уже стояла маленькая детская коляска.
