— Мужа-то нет теперь. Кто меня ругать станет? Посмотрю, что за секреты хранит сейф столько лет? Узнаю, что любимый прятал от меня десятилетие? — так рассуждала женщина средних лет, сидя перед огромным металлическим ящиком.
Этот сейф не давал ей покоя много лет. Оказалось, что муж неспроста берег свое сокровище. Он ставил ей не просто клад. Он обеспечил ее на всю жизнь, но дал гораздо больше, чем деньги.
Но начнем по порядку. Есения была обычной сельской женщиной. После школы она окончила училище культпросвета в районе. А затем вернулась в родную деревню и стала руководить местным Домом Культуры.
Работа стала для нее всем. Родителей уже не было на этом свете, а близкими подружками она не обзавелась. Да и уехали девчонки после школы в город. Практически никто не захотел возвращаться в деревню.
Есения жила спокойно и неприметно. Пересудов не вызывала. Сплетен не поддерживала, в интригах местных кумушек не участвовала. Да и женихов на ее долю не выпадало.
В селе остались либо старики, либо женатые мужчины. А чужих семей девушка разбивать не хотела. Но однажды в их деревне произошло событие, взбудоражившее население.
В старый дом на дальней улице переселился мужичок. Был он хром, одинок, рассудителен и серьезен. Лицом вышел, да и фигура была крепкой. Да вот нога не давала работать ему в полной мере.
Местные кумушки выяснили: этот мужичок родом из неведомых краев. Поселился в соседней деревне. Да уснул пьяный в доме. А тот и загорелся. Самого-то его спасли, а вот домишка сгорел дотла.
Председатель правления прослышал о погорельце и пригласил его в свою деревню, пообещав новое жилье. Взамен он просил его стать бригадиром. Старый не справлялся с обязанностями.
Председатель был мужиком толковым и мудрым. Он решил: погорельцу была хорошая наука. Больше на спиртное он и не посмотрит. Но счел нужным поговорить на эту тему с потенциальным бригадиром. Тот заверил его, что в руки не возьмет хмельных напитков.
На том они и столковались. Состоялся переезд. Соседки рассказывали Есении, что имущества у переселенца почти и не было. Так, сумочка с бельишком.
Зато нанятые мужики с трудом сгрузили с телеги огромный ящик. Тащили его вшестером, кое-как заволокли в сени, да там и бросили. Больше сил у них и желания возиться с этим железным сундуком не было.
Так и стоял этот сейф. Изредка Степан подходил к нему, открывал тяжелую крышку и подолгу всматривался в темноту. Иногда он туда что-то клал, а потом наглухо закрывал и прятал ключ.
Есения, конечно, об этом узнала гораздо позже, когда уже стала женой молчаливого приезжего. А поначалу он долго ходил возле клуба и никак не мог решиться на знакомство с симпатичной девушкой.
Но однажды она рассыпала бумаги, которые держала в руках. Степан воспользовался ситуацией и подбежал, чтобы помочь. Есения заметила, как он поморщился, ускорив шаг. Видно, поврежденная нога давала о себе знать.
Так, они и познакомились. А потом Степан осмелел, стал приглашать девушку на свидание и даже дарил полевые цветы, собранные собственноручно на лугу.
В любви он не признавался, красивых слов не говорил, но его тайну выдавали глаза: эта девушка крепко прикипела к его сердцу.
Так и повелось: говорила только Есения. Она рассказывала ему местные новости, вещала об успехах на работе, что-то спрашивала, и сама же себе отвечала.
Со временем она научилась угадывать желания своего ухажера. Казалось, она читает его мысли и точно знает, куда бы он хотел пойти и что сказать. Молчаливый Степан хмурил брови, если ему что-то не нравилось или улыбался уголками губ, когда предложенное девушкой его устраивало.
Есения воспринимала его, скорее, как друга. Он всегда выслушивал девушку, помогал по хозяйству, обведя его мужским взглядом и, заметив неполадки, тут же устранял.
Когда в дом Есении пришли сваты, она растерялась. О замужестве девушка и не думала. Но поразмыслив, согласилась стать его женой.
Вместе они обустроили домик, привели в порядок хозяйство. На ту пору как раз перестали выплачивать зарплату колхозникам. Но их выручал огород. Степан с Есенией развели кур, поросят, купили индюков и жили неплохо. Не голодали, но и не шиковали особо. В ту пору в деревнях все так жили.
Есению в первые дни съедало любопытство. Ей жутко хотелось узнать, что хранит муж в своем сейфе. Он прятал ключи так, что она и не догадывалась о тайнике. Иначе бы бабье любопытство взяло верх. Она непременно бы открыла ящик.
Степан на вопросы жены о сейфе не отвечал. Он, по своему обыкновению, предпочитал молчать, изредка пользуясь головой, чтобы выразить свой протест или согласие. Но когда он увидел супругу на корточках перед сейфом, то громко произнес:
— Не тронь! — в этой фразе звучал гнев и возмущение, как будто бы женщина посягнула на святыню.
Любопытство Есении не унималось. Она много времени провела, раздумывая, что же хранит Степан в этом ящике. Своими рассуждениями она поделилась с соседкой:
— Даже представить не могу, что он там хранит. Деньги? Да откуда им взяться. Получаем копейки, живем с того, что сами вырастили. Может, старинные монеты у него там? Да нет! Иначе бы не ходил он в старых сапогах. Наверняка, бы выправил себе новую обувь. Знаешь, как он стонет, когда дождь идет? Старая рана не дает ему покоя.
А соседка вдруг поругала Есению за неуемное любопытство:
— Уймись, Есения! Тебе золотой мужик достался. Не пьет, не курит, не орет благим матом. Все молчком да молчком. А рукастый какой! Все-то умеет, все-то может! Может, и есть у него тайна. Так, пусть себе хранит.
Не лезь к нему. Мужики — они как дети. Чем бы не тешились, лишь бы не плакали, — засмеялась в заключение своей речи соседка.
И Есения вняла ее словам. К сейфу больше не подходила, мужа расспросами не донимала. Да и он в последнее время стал реже подходить к своему металлическому ящику.
Даже жене Степан не рассказывал о своем прошлом. Отделывался стандартными фразами. Ни про его родителей, ни про образование, ничего Есения не знала.
А потом решила, что и не нужно ей знать. Разве плохо они живут? В мире и согласии, не голодают, всегда она чувствует возле себя крепкое мужское плечо. А уж ночами и вовсе забывает, как ее зовут.
На том она и успокоилась. Потекла мирная и спокойная семейная жизнь. Есения продолжала заведовать местным клубом, Степан работал плотником да бригадиром. А заодно помогал одиноким бабам за плату по хозяйству.
Хорошо было в доме супругов. Да чего-то не хватало. И Степан первым сказал о том, чего не хватает:
— Есения, ты бы родила мне сынка или дочку, — сказал он просто, обняв жену за талию. А та расцвела, но кокетливо заявила:
— Ну вот еще! В нашем доме дети и разговаривать-то не научатся. Будут такие же нелюдимы, как ты!
Но просьбу мужнину без рассмотрения не оставила. Есения и сама уже давно хотела нянчить свое дитя. Вскоре сообщила Степану о том, что ждет ребенка.
Как он обрадовался! Поднял свою женушку на могучие руки и закружил по дому. Даже нога не беспокоила его!
И стал он заботиться о своей Есении пуще прежнего. Даже малого ведерка поднять ей не позволял. Наказывал, беречь дитя, что носит под сердцем. А вот себя не уберег Степан.
Последующие события Есения вспоминала как страшный сон, да и то смутно. Ей припоминалось, что к ним в дом прибежала взволнованная соседка и с порога обратилась к Степану:
— Степушка, выручай! Ветром крышу раскрыло, дождь идет! Вся изба мокрая! Не знаю уж и к кому обратиться. Помоги, почини кровлю. Городские-то ремонтники дорого берут. Нет у меня столько. Пособи по-соседски.
Степан откликнулся на чужую беду. Взялся за ремонт крыши. А уже через два дня занесли его в дом два паренька и рассказали Есении:
— Подвела его нога. Не удержался на высоте. Упал плашмя. Но врач сказал, беды не будет. Надо ему только отлежаться да ногу подлечить. Поранил он ее, смотри, какая рана. Мы сейчас съездим в город, купим мазь, что доктор прописал. А ты уж сама тут обеспечь ему уход.
Бледная Есения уложила мужа в кровать. Она видела, как ему больно. Но он велел ей не суетиться, не тревожиться и подумать о ребенке, а не о нем.
Мазь почему-то не помогала. Степанова нога стала синей, распухшей, поднялась температура. А тут дожди пошли. Всю дорогу размыло. Никак до района не добраться.
Степан сначала уговаривал жену не беспокоится, мол, что такое мужицкие раны? Затянется! Но не затянулось и не прошло.
Поднялась у Степана высокая температура. Сжег его жар. Не стало молчаливого мужика, мастера на все руки.
Ох, как корила Есения соседку, как ругала ее злополучную крышу, каких богов только не вспоминала. Но Степана не оживила.
Поселилась в доме Есении тоска и уныние. Лежала женщина днями в постели. Не пила и не ела. Почернела лицом. Казалось, что от нее только живот и остался.
А вернула ее к жизни все та же соседка. Она пришла в дом к Есении, принесла молочка да сказала:
— Есения! Ты в память о супруге должна родить это дитя! Подумай о нем. Вставай с постели. Обед сготовь. Сама есть не хочешь, для ребеночка поешь. Ведь это кровиночка Степана, все, что от него осталось.
А у некоторых баб и этого-то нет. Посмотри на меня. Мой Женька на мотоцикле разбился, только свадьбу сыграли. Ни следочка после себя не оставил. А ты вон какая счастливая! Степанову плоть под сердцем носишь!
Есения услышала слова соседки. Встала. Сначала пыль вытерла, полы промыла, обед себе нехитрый приготовила. А потом ничего, пообвыкла, пообтерлась, стала в себя приходить.
На работу даже вышла. Да ее руководство обратно отправило, в декрет, мол, пора, придешь, как срок настанет.
И стала Есения дома сидеть да срока дожидаться. Дите должно было появиться на свет недели через три. А она порядок наводила, детское приданное готовила, тем и отвлекала себя от горестных мыслей.
А потом пошла в сени да вновь запнулась об этот сейф. Тогда и подумала:
— Мужа-то нет теперь. Кто меня ругать станет? Посмотрю, что за секреты хранит сейф столько лет? Узнаю, что любимый прятал от меня десятилетие?
С этими словами она попробовала сдвинуть с места массивный замок. Он ржаво поскрипывал, но открываться не поспешил. Есения кинулась искать ключ. Ведь он, наверняка, где-то в доме.
Два дня искала ключ Есения. Устала. Отчаялась. А потом вдруг кто-то невидимый велел ей, посмотреть в мужнином ящике с инструментами. Там и нашла она заветный ключик.
Он послушно вошел в скважину и отомкнул замок. С трудом Есения приподняла крышку металлического сейфа. Ожидала увидеть там, всё что угодно, даже скелет или мумию. А нашла пачку писем. Все они были вложены в конверты с адресами, но не заклеены.
Есения читала эти письма целый день. Она многое узнала о своем муже. Оказалось, что он воевал в Афганистане. Был тяжело ранен. Ему спас жизнь его товарищ, Матвей.
Именно ему была адресована большая часть писем. Степан просил прощения за то, что не смог вернуться в строй. Нога так и не зажила после ранения.
Просил он прощения и у директора детского дома, что не смог ее навестить. Оказалось, что он никогда не знал матери или отца. Степу воспитали в приюте. Всю жизнь он хранил нежные воспоминания о директрисе, считал ее названной матерью. Но почему-то ни разу не написал и не навестил.
Узнала Есения и о том, как предала его любимая девушка. Он вернулся к ней после боевого ранения. А она прогнала его. Сказала, что не нужен ей инвалид и обуза.
Есении стало понятно, почему Степан сторонился людей. Он им больше не доверял. Поняла она, почему он приехал в чужую заброшенную деревню. Видимо, хотел позабыть о своем прошлом.
Но оно не давало покоя. Стал Степан выпивать. Да уснул и едва не погиб в пожаре, еще больше повредив старую рану. А дельнейшая его жизнь была известна Есении.
Открывшаяся правда о муже стала неожиданностью для Есении. Ей было стыдно за то, что она корила его за молчаливость и нелюдимость. И даже не хотела рожать ему ребенка, побоявшись, что он вырастет таким же букой, как и отец.
Пошла Есения на кладбище. Поклонилась могиле. Здесь и пришла ей мысль, разослать неотправленные письма по адресатам. Вернувшись домой, она так и сделала.
Ответа Есения ни от кого не ждала. Но ей стало легче, когда она узнала Степанову тайну. Теперь она не боялась рожать. Она верила: ее ребенок не будет молчуном и нелюдимом. Он вырастит ласковым и открытым.
А вскоре пришла пора и отправляться в родильный дом. Здесь появился на свет мальчонка. Синеокий, крепенький и здоровенький. Есения назвала сынишку Митей, в честь товарища Степана. Он обещал своему боевому другу дать его имя сыну в благодарность за спасение.
Есения с опаской ждала выписки. Она видела, как встречают ее соседок по палате. К каждой приходила многочисленная родня, всем несли вкусности, букеты, а ко дню выписки к крыльцу роддома подъезжали разукрашенные авто. Есения завидовала им. Но зависть ее была светлой.
Она смирилась с тем, что никто не придет встречать ее с сыном из роддома. Как же она удивилась, когда нянечка, улыбнувшись, объявила ей:
— Есения, собирайся-ка! Тебя выписывают. Ты только посмотри, сколько ухажеров на крыльце! Все к тебе! Требуют показать тебя и твоего сына! Кто ж из них отец малыша! Признавайся! Ты видно популярна у мужиков!
Нянечка добродушно смеялась. Было видно, визитеры уже давно рассказали ей о том, кто они такие и зачем явились в таком составе. Она просто подшучивала над Есенией.
Наконец, ей позволили выйти с ребенком к гостям. Они разом окружили женщину и восхищенно разглядывали мальчонку, подмечая, что он похож на Степана.
Один из них отделился от группы и отвел Есению в сторону. Он представился Дмитрием, сообщил, что он и есть товарищ Степана, тот самый Митя.
Он сказал, что обзвонил всех ребят, оставшихся в живых после того страшного боя. Они захотели навестить Степана. Но в деревне узнали о том, что его больше нет, а есть только его жена, да и та — в роддоме.
Было решено организовать встречу супруги боевого товарища по высшему классу. Не порядок, если вдова солдата остается одинокой.
А потому сейчас Есении следует усесться в поданное авто и ехать к своему дому. Там, тоже все готово. Дожидались только хозяйки, чтобы открыть двери.
Несколько автомобилей с шарами и цветами помчались к дому Есении. Мужчины быстро занесли все, что нужно, помогли установить кроватку и колыбель, пособили женщине по хозяйству и отбыли, пообещав ее навещать.
Растерянная Есения только наблюдала за всем происходящим и не верила своим глазам. В руках она держала конверт с внушительной суммой. Ей оставили деньги товарища Степы.
В доме уже топилась печка, охапка дров радовала глаз возле порога, в ведрах была вода. Мужчины даже приготовили ей обед и затопили баньку. Есения теперь знала: это муж заботится о ней с того света. Он оставил ей огромное наследство — своих друзей.
А через несколько лет ее навестила жена Мити. Она сказала, что взяла отпуск и поможет молодой маме управиться с ребенком. Ведь и ей нужен отдых. А младенцы требуют ежесекундного присмотра.
Нина и Есения сдружились. Они были примерно одного возраста. Нина жалела женщину. Ей казалось, что той придется трудно в селе. Ведь нужно и дров натаскать, и воды наносить, и баню затопить, чтобы вымыть ребенка.
Ни минуты покоя. Нине часто ходила на местную почту. Там был телефон. Она созванивалась с Митей, своим мужем. По возвращению была веселой и радостной.
А на выходных приехал и сам Митя. Он велел женщинам не терять времени и начать собираться. Дмитрий заявил:
— К вечеру приедет грузовик. Наши ребята помогут погрузить твои вещи, Есения. Бери все, что нужно. Я ходил к руководству, побывал в военкомате и других инстанциях, но добился: тебе, как супруге воина, дадут квартиру. Назначат пенсию ребенку. Все-таки пока будет полегче.
Мы с Ниной тебе поможем. Да и другие ребята не останутся в стороне. Мы все дружим семьями. Жаль, что Степан, не сказал, где живет. Ему не было бы так одиноко.
Многие афганцы с трудом приспосабливаются к мирной жизни. Тяжело ему было. А ты стала для него радостью и надеждой на светлое будущее. Мы просто обязаны тебе помочь в память о боевом товарище! Не грусти, Есения! Говори, что будем брать?
— Конечно, сейф! Это самое дорогое, что у меня есть! — улыбнулась Есения.