Март 2000 год роддом.

​Скорая помощь привезла в роддом очень молодую женщину. Та громко кричала и ругалась. Её тут же отправили в родильный зал.​

​Где-то через час врач-акушер, принимающий роды, тяжело вздохнул и хмуро сообщил роженице:​

​— У вас дочь, — и показал ребёнка.​

​— Не-е-ет!!! – закричала та ещё громче, чем до родов.​

​— Отправьте её в палату! – приказал врач ассистентам. – И сообщите старшей медсестре, пусть разбирается.​

​***​

​— Полина Станиславовна! – в кабинет старшей медсестры, со слезами на глазах, вошла её молодая коллега. – Там девушка… женщина только что родила… у неё истерика.​

​— Успокойся! Сейчас разберёмся, — Полина встала со стула. – Что с ней не так?​

​— У неё схватки на улице начались… её привезли…, — стала торопливо объяснять молодая медсестра. – Она девочку родила… негритянку.​

​— Так, новорождённые все почти одинаковые.​

​— Эта слишком уж темненькой родилась. Мама как увидела у неё истерика и началась.​

​— Где она сейчас?​

​— В пятой палате!​

​— Идём!​

​В палате было всё перевёрнуто, другая роженица испуганно прижимала к груди своего ребёнка.​

​— Где, она? – строго спросила Полина Станиславовна.​

​— Убежала, — сообщила сквозь слёзы женщина. – Схватила с вешалки мой халат и убежала.​

​— Всё понятно! Успокойся, а то молоко пропадёт!​

​***​

​— Полина Станиславовна, — в кабинет зашла сотрудница роддома. — надо справку о рождении оформить на эту чёрненькую. Какое мы ей имя дадим?​

​— Сейчас, — Полина взяла книгу, где записаны все именины, нашла нужную дату. – Надя.​

​— Что-то больно уж русское имя.​

​— Жизнь у девочки, судя по всему, будет нелегкая. Хоть имя будет говорить о какой-то надежде.​

​— А фамилию?​

​— Напиши – Солнцева. Пусть имя и фамилия красиво звучат: Надежда Солнцева.​

​— А отчество? В загсе обязательно к этому придерутся.​

​— Пусть Денисовна будет.​

​***​

​Июль 2018 год детдом на Урале​

​Надя не отрываясь смотрела в окно. Через месяц кончится её тяжёлая жизнь в детском доме. И начнётся новая. Вернее всего, – в общежитие, работа на швейной фабрике. Такую жизнь, наверно, тоже лёгкой не назовёшь.​

​Перед глазами мелькали картинки жизни, проведённой в детском доме. Где у всех, кроме неё, был белый цвет кожи. И все, едва начав понимать, ждали, что за ними придёт мама и заберёт с собой. К кому-то приходили, забирали. И только Надя с самого раннего детства поняла, что у неё никогда не будет мамы.​

​И сейчас, словно уже прощаясь со своим детским домом, она вспоминала свою жизнь:​

​«Почему так устроен мир? Разве я виновата, что родилась здесь на Урале? Почему меня мама бросила, едва я появилась на белый свет? Потому, что она белая. Это отец у меня, наверно, был чернокожим. Когда была маленькая не могла понять: почему так? А надо мной смеялись. Всегда… все звали не иначе, как «негритоска», словно у меня имени не было. Да и имя, Солнцева Надежда Денисовна, мне придумали в роддоме. Спасибо им, что такое красивое!​

​Только Тимофей не смеялся. Он был из другой группы, на три года старше меня и у него были ужасно кривые ноги. Мы с ним прятались ото всех и мечтали.​

​Затем, какой-то спонсор дал деньги на его операцию. И он исчез… навсегда. Тогда я только пошла в первый класс».​

​Надя внимательно смотрела на ворота детского дома, словно, всё ещё надеясь, что сейчас они откроются и войдёт кто-то, кто перевернёт всю её жизнь. Она понимала, что такого не будет, но, как все воспитанники детского дома, каждый день смотрела на ворота, ведь они выход в другую жизнь.​

​«С первого класса у нас начались уроки пения. Как удивлённо смотрела на меня учительница, когда я запела. Эту песню я сама и сочинила… о Тимофее. После этого всегда с нетерпением ждала уроков пения.​

​Помню, как первый раз выступала на площади на дне города. Как мне хлопали! Затем стала участвовать в городских конкурсах, областных. Это были самые счастливые дни в моей жизни».​

​Надя долго сидела со счастливым лицом, вспоминая эти незабываемые дни:​

​«Я пела хорошо, наверно, лучше всех, но на конкурсы меня не брали. Один раз взяли на зональный, тогда мне двенадцать лет было. Как я радовалась, как готовилась!​

​Там на меня тоже злились, тоже смотрели с раздражением, но не потому, что я была чёрная, а потому, что они были соперниками. Я заняла второе место, хоть и пела лучше всех. Просто: я – чёрнокожая. Первое место заняла Светлана Флоренская. Она сама из провинции и отец у неё был спонсор этого конкурса. А потом… когда объявили результат… Светлана подошла, обняла меня и сказала: «Надя, не обижайся! Ты лучшая!»​

​Тогда я первый раз в жизни себя человеком почувствовала. Ведь она была такой красивой, гордой и вдруг…»​

​***​

​— Надя, ты что здесь сидишь, — в комнату вошла техничка. – Там ужин.​

​— Иду!​

​Ужин уже заканчивался. Села за свой столик, поела.​

​Когда зашла обратно в комнату, соседка уже вернулась. Сразу подбежала, обняла за плечи:​

​— Надя, ко мне Эдик придёт. Погуляй где-нибудь пару часов!​

​— Ладно.​

​— Спасибо! Ты настоящая подруга.​

​***​

​Она села на табуретку в конце коридора, положив руку под подбородок, и стала смотреть в окно:​

​«Может в институт поступлю, для нашего детдома каждый год три места оставляют. Не поступлю. Ни в математике, ни в физике совершено не разбираюсь. Всё же — швейная фабрика. Ладно, мы уже туда два года на практику ходим. Буду сама деньги зарабатывать. В общежитии жить. Может когда-нибудь деньги на свою квартиру накоплю.​

​Рабочие на фабрике ко мне уже привыкли. Это два года назад, когда практика только началась, на меня приходили смотреть, как на чудо природы».​

​Задумавшись, она заснула.​

​***​

​— Надя! – кто-то легонько тронул её за плечо.​

​— Да! – подняла глаза на воспитательницу.​

​— Иди в комнату! Кавалера твоей соседки я уже выгнала.​

​— Спасибо!​

​***​

​Заглянувшее в окно, утреннее солнце разбудила Надю. Казалось, обычное утро. Но кто-то там на небесах, решающий судьбы людей, решил сотворить такой зигзаг в судьбе это чернокожей девушки, о котором она и мечтать не смела.​

​И дверь в комнату уже открылась, а вместе с ней и дверь в новую жизнь:​

​— Надя, — раздался голос воспитательницы. – Тебя директор вызывает. Сказала, чтобы ты немедленно пришла.​

​— Зачем? – девушка соскочила с кровати.​

​— Откуда я знаю? Иди быстрее!​

​Едва ополоснув лицо и расчесавшись, она бросилась в кабинет директора.​

​— Тамара Фёдоровна, вызывали?​

​— Солнцева, тебя здесь какая-то ненормальная звонила из другого города, — директор толкнула по столу в ей сторону служебный сотовый телефон. – Сказал, что через двадцать минут перезвонит.​

​— А кто?​

​— Представления не имею. Бери телефон и иди в коридор, там разговаривай!​

​Надежда вышла в коридор, в полной растерянности. Ей никто не мог звонить, тем более из другого города. Но сердце почему-то бешено колотилось.​

​И вот на телефоне заиграла музыка. Надя робко провела пальцем к зелёному кружочку:​

​— Я вас слушаю.​

​— Это Надя Солнцева?​

​— Да.​

​— Я – Светлана Флоренская. Помнишь мы в детстве с тобой на музыкальном конкурсе участвовали?​

​— Конечно, Светлана! – радостно крикнула Надежда.​

​— Ой, кое-как тебя нашла! У меня к тебе срочное дело.​

​— Ко мне?!​

​— Местная киностудия сейчас принадлежит моему отцу. Мы снимаем очередной фильм. Нам нужна красивая чернокожая девушка и, в идеале, чтобы умела петь.​

​— Ты о чём Светлана?​

​— Надя, ты можешь всё бросить и примчаться к нам.​

​— Как… примчаться? У меня и денег нет. Я же детдомовская.​

​— Билеты я тебе по Интернету закажу, получишь в своём городе на вокзале.​

​— Я… не знаю…​

​— Ты в кино хочешь сниматься? Петь хочешь?​

​— Да.​

​— Я заказываю тебе билеты на завтрашний вечер. У тебя, как отчество?​

​— Денисовна.​

​— Всё! Билеты закажу, позвоню.​

​На негнущихся ногах Надя вновь зашла в кабинет директора. Положила телефон на стол.​

​— Солнцева, что с тобой? – испуганно спросила та.​

​— Тамара Фёдоровна, меня зовут, сниматься в кино.​

​— О чём ты говоришь? Какое кино?​

​— Помните, я учувствовала в песенном конкурсе. Там моя подруга… У неё отец владелец киностудии. Им нужна чернокожая девушка, и чтобы умела петь.​

​— Надя, тебе восемнадцать исполнилось, и ты сама, конечно, можешь решать. Но подумай хорошенько.​

​— Тамара Фёдоровна, ну, пожалуйста! – Надя скрестила руки на груди.​

​— Когда, надо выезжать?​

​— Завтра.​

​— Что?​

​***​

​Похоже, весь детский дом вышел провожать свою воспитанницу в новую жизнь. Вещи сложены в старый детдомовский «жигулёнок». Перед тем, как сесть в машину, Надя глянула на родное здание, на тех, кто её провожал и на глазах появились слёзы. Как бы тяжело ей здесь ни жилось, но другого дома у неё не было и других близких людей — тоже не было.​

​Легонько помахала рукой, более для того, чтобы скрыть слёзы и села в машину, которая тут же тронулась с места, и понесла её во взрослую жизнь.​

​***​

​Июнь 2022 год детдом на Урале​

​— Тамара Фёдоровна! – ворвалась в кабинет директора воспитательница. – Надя Солнцева к нам едет.​

​— Да ты что? Не забыла, значит, нас! Передай всем, чтобы порядок навели!​

​***​

​Надя ехала туда, где прошла почти вся её жизнь и, где она не была четыре года. Вот и родные ворота, на которые она смотрела всё детство, а за воротами… казалось собрались все обитатели их детского дома.​

​Машина остановилась и Надя, забыв обо всём на свете, бросилась в эти ворота.​

​Бывшая воспитанница обнималась с воспитателями детского дома, нянечками, техничками, поварами. Отовсюду слышались восхищённые голоса.​

​— Ну, что, Надя, пошли в нашу столовую, — произнесла директор, когда шум немного утих.​

​— Тамара Фёдоровна, а я три телевизора больших привезла и ноутбуки, — бывшая воспитанница указала на машину. – Надо разгрузить!​

​— Это мы сейчас!​

​И тут же незнакомые Наде воспитанники стали осторожно вытаскивать из машины и заносить в здание всю эту электронику.​

​Через десять минут Надя вместе с сотрудниками сидела за сдвинутыми и накрытыми столами, ели и оживлённо беседовали.​

​— Надя, мы все фильмы смотрим, в которых ты снималась.​

​— Скоро ещё два выйдут, — актриса старалась ответить всем.​

​— Спасибо тебе за телевизоры и ноутбуки!​

​— И передачу, ту музыкальную смотрим, которую ты ведёшь.​

​— Мы и с воспитанниками твои песни разучиваем.​

​— Надя, а ты где сейчас живёшь.​

​— У меня квартира в столице, но в фильмах снимаюсь чаще в провинции. Там у меня подруга.​

​Три дня гостила знаменитая воспитанница в родном детском доме, откуда получила путёвку в жизнь. Но надо уезжать, там в большом мире её ждёт работа, новые друзья.​

​Июль 2022 год контора ЖКХ на Урале​

​Дворничихи собрались на обед в своей коморке. Обедали и смотрели старенький телевизор.​

​— Опять эту черненькую актрису показывают.​

​— Она часто в телевизоре мелькает.​

​— Наша землячка?! Подумать только, — рассмеялась одна из женщин. – У нас на Урале и негритянка.​

​— Ой, Оксана, — вдруг вскрикнула другая женщина. – А помнишь ты как-то рассказывала, что, когда тебе восемнадцать было ты родила чернокожую девочку и сбежала из роддома.​

​— Ну и что? – проворчала её коллега, женщина неопределённого возраста.​

​— Так говорят, что этой певице двадцать два года. А ведь мы тебе недавно сорок справили…​

​— Да брось ты! Не может этого быть, — неуверенно произнесла Оксана и впилась глазами в телевизор.

Источник